Закон триады - Цю Сяолун Страница 10

К трем часам утра Юй задремал, выпрямившись, как бамбуковый шест, и то и дело ударяясь головой о спинку деревянного сиденья.

Когда падавшие в окно лучи солнца разбудили его, проход в вагоне был уже забит людьми, занявшими очередь в туалет. По радио объявили, что поезд вот-вот прибудет в Фуцзянь.

После ночи, проведенной в сидячем положении, у Юя затекла шея и плечи, ноги словно онемели. Он сокрушенно покачал головой своему отражению в окне вагона. Пожилой мужчина, с небритым и утомленным от поездки в душном вагоне лицом. Да, это вам не тот полный энергии выпускник школы, сидевший рядом с Пэйцинь в поезде, который мчал их в Юньнань.

Второй результат путешествия в жестком вагоне оказался не менее досадным – ему пришлось побегать по вокзалу в поисках встречающего с листом картона, на котором было обозначено его имя. Должно быть, сержант Чжао Юли из фуцзяньской полиции и не сомневался, что его коллега из Шанхая прибудет в мягком вагоне. На круглом и розовом лице Чжао сверкали бусинки черных глаз, смазанные гелем волосы блестели, на плотной стройной фигуре красовался дорогой белый костюм с красным шелковым галстуком, туфли были начищены до блеска. При виде Юя он улыбнулся, и его глаза превратились в узкие щелочки.

– Добро пожаловать, товарищ Юй. Меня назначили работать с вами по данному делу.

– Благодарю вас, товарищ сержант.

– А я искал вас вон там, – сказал Чжао.

– Да, оказалось, что все билеты в спальный вагон уже проданы, – пробормотал Юй, стесняясь своего вида. В старом кителе и в мятых от сидения в поезде брюках он выглядел скорее как охранник, а не партнер вылощенного Чжао. – Есть новости, товарищ Чжао?

– Нет. Мы повсюду ищем Вэнь, но пока безуспешно. Мы придаем этому делу очень большое значение. Я очень рад, что вы потрудились приехать из самого Шанхая, чтобы оказать нам помощь.

Юй уловил в голосе сержанта ехидные нотки.

– Да бросьте, сержант. Не стоит так говорить. Я ровным счетом ничего о деле не знаю. Собственно, даже и не знаю, зачем я приехал. Таков был приказ министерства.

Юй действительно вовсе не надеялся на успех. Либо его командировка была только политической ширмой, либо Вэнь похитили фуцзяньские сообщники Цзя. А тогда искать Вэнь будет все равно что ловить рыбу в лесу, если только местная полиция всерьез не решила взяться за гангстеров.

– Ну, как говорится, «монах из дальнего храма может читать писание гораздо громче», – сказал Чжао, приглаживая ладонью блестящие волосы.

– К тому же я совершенно не понимаю фуцзяньского диалекта, – сказал Юй. – Так что вам придется сопровождать меня в деревню Чанлэ.

– К чему такая спешка, товарищ Юй? Давайте сначала я отвезу вас в гостиницу – она называется «Изобилие». Вы провели в поезде целую ночь. Отдохнете, а потом мы с вами позавтракаем, после чего съездим к нам в управление. Там мы все как следует обсудим, а после обеда в честь вашего приезда…

– Н-ну… – Юй был поражен вальяжным настроением местного напарника. – Видите ли, я хорошо выспался в поезде. К тому же старший инспектор Чэнь ждет от меня сообщений.

Чжао уселся за руль легковушки, и они направились в деревню Чанлэ. Ловко ведя машину по ухабистой дороге, Чжао ухитрился коротко рассказать Юю о банде, известной под названием «Летающие топоры».

Банда возникла в провинции Фуцзянь в последние годы правления династии Цин. Они занимались многим, в том числе контрабандой соли, импортом-экспортом наркотиков, выбиванием долгов у неплательщиков, охраной, игорным бизнесом и проституцией. Триада довольно долго действовала безнаказанно, несмотря на различные меры, предпринимавшиеся правительством. Впрочем, деятельность банды ограничивалась провинцией Фуцзянь. После 1949 года банда была разогнана, а несколько ее вожаков казнены за связи с националистами. Однако в последние несколько лет банда вновь заявила о себе. Контрабандной переправкой людей занимаются тайваньские воротилы вроде Цзя Синьчжи, но не без существенного участия в ней фуцзяньской триады. Незаконный иммигрант подписывает обещание выплатить свой долг за перевозку по частям. Сперва роль «Летающих топоров» сводилась к тому, чтобы обеспечить своевременное поступление платежей перевозчику. Затем они стали участвовать и в других стадиях операции, в частности, агитировать и вербовать людей для отъезда за океан.

– Вы можете подробнее рассказать об исчезновении Вэнь? – спросил Юй.

И Чжао стал вводить его в курс всего, что на данный момент удалось установить фуцзяньской полиции.

Утром 6 апреля Чжао поехал к Вэнь, чтобы уладить все формальности с паспортом. Фуцзяньскую полицию уведомили о том, что за Вэнь прибывает представитель американской стороны, поэтому они хотели поскорее выдать ей паспорт. Чжао не застал Вэнь ни дома, ни на фабрике деревенской коммуны. Днем Чжао еще раз съездил в деревню, но результат оказался тем же. На следующее утро он отправился в Чанлэ, захватив с собой еще одного сотрудника полиции. Дверь в ее дом была заперта. По словам соседей, раньше Вэнь никогда не уходила из дому на целый день. Ей нужно было работать на фабрике, возиться в огороде и кормить кур и поросят. Полицейские заглянули в свинарник, где голодные поросята едва держались на ногах. Тогда они решили войти в дом, но предварительно удостоверились в отсутствии следов взлома. Внутри никого не было, признаки борьбы также отсутствовали. Они стали опрашивать жителей деревни. В результате выяснилось, что в последний раз Вэнь видели 5 апреля в десять сорок пять утра, когда она ходила к колодцу за водой. Днем 7 апреля полицейские уже были уверены, что с Вэнь что-то случилось.

Местная полиция проверила все деревни и гостиницы в радиусе ста пятидесяти километров, опросила людей на автовокзалах и остановках. Выяснили, что в ту ночь мимо деревни проходил только один автобус. Но до сих пор все их усилия не дали никаких результатов.

– Это выше нашего понимания, – заключил Чжао. – Ее изчезновение – настоящая загадка.

– А не могли ее похитить «Летающие топоры»?

– Вряд ли. В ту ночь в деревне никто ничего необычного не заметил. Если бы ее похитили, она кричала бы, пыталась бы вырваться, так что шум обязательно услышали бы. Да вы и сами через минуту все увидите.

Однако им понадобилось проехать еще четверть часа, прежде чем они завидели деревню. Бросалось в глаза резкое различие между домами. Некоторые были новыми, современными и солидными, похожими на особняки в лучших районах Шанхая, тогда как другие поражали своей ветхостью, настоящие хижины.

– Как будто два разных мира, – заметил Юй.

– Так оно и есть, – сказал Чжао. – Между хозяйствами жителей деревни, у которых родственники уехали за границу, и тех, у кого таких нет, громадная разница. Все эти новые роскошные дома построены на деньги, присланные из-за океана.

– Любопытно. В Шанхае такие современные виллы стоили бы миллионы.

– Вот я приведу вам кое-какие цифры, следователь Юй. Ежегодный доход здешнего крестьянина составляет около трех тысяч юаней, и это еще смотря по погоде. А в Нью-Йорке такую сумму можно заработать за неделю – при этом нормально жить, есть в ресторане и платить за все наличными. Накопленных там за год денег достаточно, чтобы построить здесь двухэтажный дом с мебелью и всякой утварью, включая разную технику. Могут ли с ними соперничать семьи, у которых нет родственника за границей? Нет, конечно. Им остается по-прежнему ютиться в этих обветшалых развалюхах, в тени тех, кто оказался наверху.