Беспредельщики - Илья Деревянко Страница 10

Проснулся он в пять часов утра от собственного дикого крика.Опять снились кошмары, но на этот раз Мирон не помнил, какие именно. Осталосьлишь ощущение чего-то мерзкого, страшного. Заснуть больше он не смог.Свинцовое, непослушное тело сотрясала мелкая дрожь, в горле першило, будто туданабили мелко нарезанного конского волоса, в глазах плавали темные круги. Вдовершение всего подскочило давление. Кровь гулко бухала в виски, норовявырваться наружу, кожа на затылке омертвела. «Так и загнуться недолго, –отрешенно подумал Мирон. – Хватит, пора выходить из запоя!» Он принялтеплый душ, выпил таблетку клофелина. Голову немного отпустило, но общеесамочувствие по-прежнему оставалось ужасным. Время, как всегда в подобныхситуациях, тянулось нестерпимо медленно, каждая минута казалась вечностью.Мирон знал – первый день самый трудный, завтра будет гораздо легче, главное,перетерпеть сегодня.

Дабы убить время, он попробовал смотреть видео, но черезпять минут выключил, поскольку головная боль разыгралась с новой силой. Миронотворил окно. В комнату ворвался прохладный, насыщенный влагой воздух. Кряхтя иохая, он опустился на диван, подвинул ближе журнальный столик с пепельницей,закурил сигарету. После нескольких затяжек грудь сотряслась надрывным кашлем, кгорлу подступила тошнота. С трудом добежав до туалета, Мирон долго выхаркивалникотиновую мокроту и смешанные с желчью остатки вчерашней выпивки. Отнапряжения из носа обильно хлынула кровь. Вытекло ее много, не менееполстакана, но зато в голове полегчало. Вернувшись обратно, он снова прилег,пытаясь уснуть, но, едва закрыв глаза, увидел перед собой отвратительные мордычертей. Они кривлялись, хихикали, манили к себе. Полусон-полуявь. И уженепонятно, что сон: бесовские рожи или его прокуренная комната с кучей пустыхбутылок.

Мирон набрал номер Кирилла, но, услышав на другом концепровода болезненный стон, повесил трубку. Приятель мучился ничуть не меньше егосамого. На утешение рассчитывать не приходилось. Когда стрелки часов кое-какдоползли до десяти утра, зазвонил телефон. Мирон как раз только-только началзадремывать, поэтому заранее преисполнился злобы к тому, кто нарушил его покой.

– Слушаю, – раздраженно буркнул он в трубку.

– Привет, это я, – поздоровался Маршал.

– Какого черта в такую рань?!

– Рань?! Ну ты даешь!

– Короче, чего надо?!

Жуков несколько опешил. В их среде было не принято грубитьне по делу, тем более с малознакомыми людьми. Любое неосторожно сказанное словомогло повлечь за собой месть, разборку, смерть.

– Я хочу поговорить по поводу вчерашнего. Мой коммерсантсказал, будто твои ребята обчистили его до нитки...

– Обчистили! Дальше что?!

Маршал обескураженно молчал. Похоже, Королев говорил правду.Верить этому не хотелось.

– Чего заглох? – прохрипел Мирон. Как любой выходящийиз запоя пьяница, он был раздражителен и преисполнен отвращения к окружающемумиру.

– Беспредельничаешь, – опомнился наконец Жуков. –Забываешь понятия.

– Я срать хотел на ваши понятия! – заорал разъяренныйМирон. – И на тебя, и на воров – на всех! Будет мне еще указывать всякаяшушера! «Не по понятиям!» «Беспредельничаешь!». Нашлись законники, вашу мать!Засунь язык в зад, понял?! – С этими словами он швырнул трубку на рычаг...

Когда Маршал закончил разговор и повернулся к Олегу, тот неузнал товарища. Лицо Виталия побелело, глаза светились, словно раскаленныеугли.

– Взбесился, падло, – тихо сказал он. –Бессмертным себя возомнил. Ну-ну, посмотрим!