Живописец смерти - Джонатан Сантлоуфер Страница 10

Плошадку перед квартирой Элены заполнили копы. В квартире хозяйничала бригада технических экспертов. Они копошились в каждом углу, большинство на коленях. Кейт они напоминали гигантских тараканов. Она смотрела на них с лестничной площадки. Вот женщина в темно-коричневом брючном костюме надела латексные перчатки и сунула руки под пропитанную кровью блузку Элены. Тонкая хлопчатобумажная ткань волнообразно заколебалась, как будто из груди Элены собиралось вырваться какое-то инопланетное существо, как в фильме «Чужой».

Кейт попыталась ответить на вопросы полицейского спокойно, без плача и крика. Коп был очень молодой, ей даже показалось, что он годится ей в сыновья. В конце коридора, там, где с потолка на цепочке свисала лампочка, полицейский что-то говорил, наклонившись к человеку в галстуке-бабочке. Детектив, решила Кейт, и довольно высокого ранга, судя по тому, как держится. Она напрягла слух и уловила последнюю фразу полицейского:

— Старуха из один «бэ», вон там, сзади, говорит, что видела у квартиры девушки чернокожего. Но это было раньше, когда та еще была жива.

Человек в галстуке-бабочке поймал взгляд Кейт и быстро развернул полицейского. Затем начал что-то шептать и одновременно записывать в небольшой блокнот с символикой полицейского управления Нью-Йорка.

— А потом? — спросил молодой коп, разговаривающий с Кейт.

— Что вы сказали? — В этот момент квартиру Элены осветила вспышка фотокамеры. — Да, да, конечно.

Кейт подробно изложила факты. Точное время, когда прибыла на место происшествия, когда позвонила в полицию. Вторая вспышка ослепила ее, и она была этому рада, потому что в этот момент наблюдала, как судебный медэксперт залезла пальцами глубоко в рот Элене. В этот момент как раз фотограф сделал снимок.

Детектив прошел мимо, и Кейт онемела, а затем двое полицейских засунули тело Элены в темно-зеленый пакет

Уилли смотрел прямо перед собой, но никого не видел. Глаза затуманили слезы.

Зачем я занимаюсь этим дерьмом? Оно никому не нужно! Для кого я рисую?

Когда он произнес эти слова? Два… нет, три года назад. С ним тогда творилось что-то невообразимое. Он был готов сдаться, прекратить заниматься живописью, устроиться на какую-нибудь рутинную работу с девяти до пяти. Уилли помнил, что в тот день был близок к истерике. Элена взяла его за руку и мягко проговорила: «Уилли, ты рисуешь для себя. И это очень важно. Я имею в виду твое занятие, твою живопись. Когда-нибудь люди это оценят. Обязательно, Уилли. Так что продолжай рисовать. Да-да, ни в коем случае не бросай». И столько в ее тоне, в ее взгляде было искренности, что он моментально успокоился. А как она была в тот момент прекрасна! Потом, когда накатывала депрессия и снова возникало желание все бросить, Уилли прокручивал в сознании этот разговор, и становилось легче.

Вот и сейчас он снова мысленно беседовал с Эленой, отчаянно пытаясь продлить этот разговор хотя бы еще на несколько мгновений.

У дома толпились зеваки. Двое полицейских не подпускали их близко к подъезду. Кругом стояли полицейские машины — в два ряда, с работающими проблесковыми маячками. Много полицейских и экспертов в гражданской одежде, с фотоаппаратами и видеокамерами, сумками, чемоданами сновали туда-сюда мимо Уилли.

Элена убита. В это просто невозможно поверить. Нужно было настоять, чтобы она перебралась из этого дерьмового района. Уилли пытался уговорить ее много раз, но Элена всегда все делала по-своему.

Уилли опять принялся колотить стену кулаками, не чувствуя боли.

— Эй… Да, да, я к вам обращаюсь! Чего вы здесь околачиваетесь?

Эти слова произнес с верхней площадки человек с небольшим блокнотом с символикой Управления полиции Нью-Йорка в руке. На вид ему было лет тридцать пять, прическа «ежик», в одежде ничего примечательного, если не считать темно-бордовый галстук-бабочку.

Кейт быстро подошла к Уилли и положила руку на плечо.

— Он ждет меня. А в чем проблема?