Дети бури - Дин Кунц

Прожив почти все свои двадцать три года в Мэне и Массачусетсе с их коротким летом и жестокой холодной зимой, когда снег густой пеленой заметает дороги и дома, Соня Картер увлеклась перспективой поездки на Карибские острова, где яркое голубое небо, теплый бриз, пахнущий океанской солью, пальмы, которые можно увидеть почти везде, сладкие плоды манго и внезапные сумерки, быстро сгущающиеся до пурпурной темноты... Тепло этих островов как будто олицетворяло саму жизнь, суматоху, веселье, счастливые надежды, в то время как Новая Англия в ее мыслях ассоциировалась со смертью и одиночеством.

Родителей Соня потеряла тринадцать лет назад в Мэне, когда их машина перевернулась на скользкой ото льда автостраде. В эту последнюю зиму бабушка, которая растила девочку, осиротевшую в десятилетнем возрасте, наконец поддалась разрушительному действию глубокого, ужасающего кашля, мучившего ее уже многие годы и вызванного давным-давно появившимися затемнениями в легких. В последние недели жизни, которые пожилая женщина провела на белых, хрустящих простынях больничной постели, она очень похудела, кожа ее потемнела, лицо вытянулось и сил не хватало даже на улыбку. Она умирала, и знала об этом, и девушка ничем не могла помочь, как бы ни старалась. Конечно, люди умирали и на Карибских островах, точно так же, как и в любой другой части мира; и здесь случались трагедии, и здесь не было убежища от губительного времени. Но в этих местах, по крайней мере, Соне еще не приходилось терять бесконечно любимого человека. Поэтому новизна и свежесть впечатлений, отсутствие тяжелых воспоминаний делали это место особенным: тихой гаванью, где она смогла бы чувствовать себя счастливой. Соня была уверена, что с этого момента жизнь ее должна резко измениться, стать, наконец, такой, какой должна была быть с самого начала – чередой беспечальных минут, праздником без конца, где тебя окружают только счастливые люди.

Линда Спольдинг, девушка, с которой Соня снимала комнату на выпускном курсе университета, считала это путешествие на редкость неудачной идеей и многословно уговаривала ее отказаться:

– Ехать так далеко, в страну, где все чужое, работать там у людей, которых ты никогда в жизни не видела? Запомни мои слова: у тебя там с самого начала будут одни неприятности.

Соня знала, что Линда больше завидует ее удаче, возможности так удачно найти работу, а вовсе не о ее благополучии.

– Думаю, все будет просто замечательно, – все время повторяла она, отказываясь расставаться с мечтой, – много солнца, океан...

– Ураганы, – отвечала Линда с твердым намерением разрушить воздушные замки, воздвигнутые подругой.

– Только часть года, а в остальное время они бывают очень редко.

– Я слышала, что во время по-настоящему сильных ветров, в шторм, волны прямо перехлестывают через эти маленькие островки.

– О, ради бога, Линда! – обрывала ее Соня. – На скоростном шоссе мне грозит больше опасностей, чем в самом сердце урагана!

Позднее Линда сказала:

– Они там практикуют вуду.

– На Гаити.

– Там центр всего культа, это да. Но вуду занимаются на каждом из этих островков.

Соня уже три дня была на одном из островов, но до сих пор не увидела даже малейшего признака темных религиозных обрядов. Она была рада, что приехала, и предвкушала момент, когда сможет начать работу.

Из Бостона в Майами девушка прилетела на гигантском авиалайнере, где чувствовала себя очень некомфортно, уверенная в том, что конечно же все эти сотни тонн не продержатся в воздухе долго, но, во всяком случае, не то время, которое требуется для того, чтобы пересечь весь Восточный берег. В Майами она взошла на борт круизного судна французской линии, на котором ей предстояло совершить свое первое морское путешествие. Поскольку Соня боялась утонуть куда меньше, чем упасть с высоты двадцати тысяч футов вместе с огромным самолетом, морское плавание показалось ей исключительно приятным. Корабль остановился в Сан-Хуане, в Пуэрто-Рико, затем неторопливо пошел на юг, пока не достиг необычайно красивого острова Святого Томаса с его черно-белыми пляжами, горячим песком и дикими орхидеями, которые росли везде, так же как в других широтах растут полевые цветы. Следующей остановкой был порт Святого Джона, затем французский остров Гваделупа, где они далеко за полдень исключительно ясного дня, первого вторника в этом сентябре, они бросили якорь у города Пуант-а-Питр. После этого корабль должен был отправиться на остров Мартиника, на Барбадос, Тринидад и Кюрасо, и затем, наконец, вернуться обратно во Францию, но Соня сошла в Гваделупе, так и не побывав в других экзотических портах, не особенно сожалея об этом. Она мечтала поскорее приступить к своим новым обязанностям, начать новую жизнь, в которой воплотятся ее мечты и надежды. За время путешествия непривычная к долгим поездкам девушка успела получить такое количество новых впечатлений, что их вполне могло хватить на весь остаток жизни. Теперь ей предстояло как-то обосновываться в новом окружении и начинать все с самого начала.

Четыре больших чемодана и огромный, кованный металлом сундук с вещами выгрузили в порту Пуант-а-Питр, где угольно-черный носильщик погрузил их на четырехколесную тележку, проводив хозяйку багажа в комнату отдыха, оборудованную кондиционером.

– Денек чертовски жаркий, – заметил он, улыбаясь и сверкая белейшими зубами.

Голос его был сладким и очаровательно музыкальным. Девушке показалось, она не устанет от местного говора, вне зависимости от того, как долго придется проработать в здешних местах. Когда Соня дала носильщику чаевые, он сказал: "Леди чертовски добра", слегка поклонился и ушел.

В комнате отдыха было достаточно народу, но больше всех суетились и шумели туристы, в основном американцы, по-видимому не способные привыкнуть к окружавшей их со всех сторон лени. Они привычно суетились, размахивали руками, громко переговаривались и смеялись, обливаясь потом и с трудом приходя в себя после долгой прогулки на жаре. Чернокожие рабочие все, как один, казались расслабленными и полусонными, походка их была именно такой, которую должен выработать у себя человек, чтобы работать в тропиках и при этом сохранить здоровье. Здешняя температура не допускала чересчур резких движений: Соне предстояло привыкнуть к тому, что спешка здесь неуместна. Это было одно из первых изменений, которые принесла с собой смена климата.

– Мисс Картер? – спросил кто-то у нее из-за спины.

Вздрогнув от неожиданности, девушка повернулась и с бьющимся сердцем взглянула прямо в глаза необыкновенно красивого мужчины, года на четыре старше ее.

– Меня зовут Билл Петерсон. Я шофер, посыльный и шкипер семьи Доггерти – все в одном лице, – сказал он.

Молодой человек так сильно загорел, что с первого взгляда его можно было бы принять за местного жителя. Его зубы сияли на фоне темной кожи, и только голубые глаза неожиданно сильно выделялись на смуглом лице. При виде этого человека Соня почувствовала себя чужой со своей белой кожей и светлыми волосами. Общими у них были только одинакового цвета глаза. Петерсон казался невероятно привлекательным, открытым, живым и здешним. Его трудно было представить где-либо вне этой экзотической атмосферы.