Франческа - Лина Бенгтсдоттер

Чарли попыталась найти удобное положение в кресле с откинутой спинкой. Слева наискосок от нее сидела Эва — психолог.

Эва только что озвучила правила их беседы. Важно соблюдать время начала и конца сессии, важно открыто говорить, если что-то не нравится, важно помнить, что все сказанное, разумеется, останется в этих стенах.

Эва говорила дружелюбным тоном, однако по ее взгляду легко было догадаться, что она может проявить и строгость, если это потребуется. Чарли зарнее погуглила и знала, что Эва — член союза психологов и имеет за плечами пятнадцатилетний профессиональный опыт. Первое требование, которое выдвинула Чарли, когда Чалле заставил ее пройти курс психотерапии, — чтобы ей дали человека образованного, а не самодовольного болвана, прошедшего восьминедельный курс личностного роста. Тратить время на того, кто будет говорить банальности или травить байки из собственной жизни, она не собиралась. С огромным удовольствием она вообще не пошла бы ни на какую терапию, поэтому под любым предлогом откладывала первую встречу. Чарли всеми силами пыталась показать Чалле, что с ней все в порядке, что она держит ситуацию под контролем и в состоянии справляться с работой, однако после событий прошедшего лета начальник ей не доверял.

И вот теперь она сидела в этом странном кресле в приемной Эвы. За окнами пестрели на гигантском дубе желтые и оранжевые листья, дождь узкими полосками струился по стеклам.

— Расскажи, Чарлин, — начала Эва, — что заставило тебя прийти сюда?

— Можешь называть меня Чарли.

— Что заставило тебя прийти сюда, Чарли?

— Это все из-за моего начальника. Он выставил ультиматум. Считает, что мне нужна помощь.

— Вот как… — Эва бросила на нее внимательный взгляд, и Чарли подумала, что собеседница мысленно делает отметку «неадекватная самооценка». — А ты с этим согласна?

— Что мне нужна помощь?

— Да.

— Ну, наверное, нужна, но я здесь только потому, что хочу сохранить работу, а сама вряд ли бы пришла.

— Не могла бы ты рассказать о себе в общих чертах? Я знаю, кем ты работаешь, но мало что сверх того.

— А что еще тебе важно узнать? — спросила Чарли.

Эва улыбнулась и ответила, что человек — это гораздо больше, чем его работа. Может быть, она опишет, кто она такая — в более широком смысле.

— Само собой, — ответила Чарли. — Я люблю…

Она запнулась. А что она, собственно говоря, любит? Читать, пить, быть одной. Сейчас ей не приходило в голову ничего более оптимистичного.

— Я люблю читать…

Видя, что Эва ожидает продолжения, она хотела добавить, что любит тренироваться, но с какой стати врать?

— Раньше тебе доводилось обращаться к психиатру? — спросила Эва после паузы.

— Да, несколько сеансов во взрослом возрасте и длительный период психотерапии в подростковые годы. Моя мама умерла, когда мне было четырнадцать лет.

— Тяжело терять родителей в таком возрасте.

Чарли кивнула.

— А твоя отец?

— Неизвестен.

— Понимаю. Какие у тебя были отношения с мамой?