Записки риелтора, или Нас всех испортил квартирный вопрос - Татьяна Навальная Страница 9

— Теперь. Послушайте. Меня, — тихо и очень медленно сказала я. — Я — агент. Не адвокат по бракоразводным делам, не психотерапевт. Я агент по недвижимости, и пришла сюда, чтобы решить вашу жилищную проблему. Ничто другое меня не интересует. Мы будем говорить о недвижимости, и только о недвижимости. Ваши отношения вы будете выяснять после завершения сделки. Не до, не во время, а после . Если у вас появятся вопросы, их нужно задавать не друг другу, а мне. Я сама буду обсуждать их с противоположной стороной. Подписав договор с нашим агентством, вы оба становитесь моими клиентами. Никому из вас я не позволю перетягивать одеяло в одну сторону. Сейчас у вас обоих есть реальный шанс разрешить эту ситуацию раз и навсегда и забыть ее, как страшный сон.

Маша и Николаша молчали. Машина мечта, уже имеющая конкретный адрес, взывала к благоразумию. Однокомнатная квартирка для Николаши впервые за всю историю конфликта выглядела реальностью.

Через час обе стороны подписали договор с агентством. Ставя подпись на бланке, Николаша сказал, глядя Маше в глаза: «Я даю тебе последний шанс. Если ты развалишь и эту сделку, будешь жить в этой квартире до конца своих дней».

На следующий день аналогичный договор подписали Саша и Сашина мама. А еще через день мне позвонила агент Ольга.

— Привет, — сказала она мне. — Звоню, чтобы тебя предупредить. Твои клиенты, которые смотрели сталинку, хотят тебя кинуть.

— Как — кинуть? — не поняла я.

— Да очень просто, — объяснила Ольга. — Они мне позвонили и сказали, что твое агентство берет с них слишком большие комиссионные. Они так считают. Поэтому Маша предложила мне продать обе их квартиры, если я снижу процент агентства.

Я потрясенно молчала. Месяц непрерывных разговоров по телефону, встреч, обсуждений условий работы с агентством, поиск сталинки, просмотры, подписание договоров — месяц, до краев заполненный подготовкой к началу сделки, пролетел у меня перед глазами.

Слишком большие комиссионные? Я ничего не понимала. Нет закона, определяющего стоимость услуг на рынке недвижимости. Но есть рекомендации Ассоциации риелторов Санкт-Петербурга, в которую входило наше агентство. Процент, указанный в договорах с Сашей и Машей, был ниже рекомендованного — поскольку продать нужно было две квартиры, а не одну, я сделала им скидку. Поблагодарив Ольгу, я закончила разговор и позвонила Маше.

— Маша, — начала я осторожно, — Ольга сказала мне, что вы с Сашей хотите сменить агента. Вас что-то не устраивает в моей работе?

— Ну что ты, ты отлично работаешь, — сказала Маша голосом, которым хвалят собачку, принесшую хозяину домашние тапки.

— Тогда в чем дело? — поинтересовалась я.

— Ты что, обиделась, что ли? — В голосе Маши звучало неподдельное удивление. — Но это же нормально — каждый хочет сэкономить.

Вот так, не больше и не меньше: каждый хочет сэкономить. Взывать к совести было бесполезно.

— Маша, — стараясь говорить спокойно, начала я. — Условия работы с агентством были тебе известны со дня нашего знакомства. Я сделала работу. Эта работа должна быть оплачена.

Маша молчала.

— Передо мной лежит договор с Николашей, — продолжала я. — Помнишь, что он сказал тебе напоследок? «Это твой последний шанс». Ты хочешь сэкономить? Твое право. Но мое право — порвать этот договор в связи с твоим отказом от сделки. И попробуй уговорить Николашу подписать что-нибудь снова.

Маша продолжала молчать. Такого поворота она не ожидала.

— Рвать договор? — спросила я ее.

— Не надо, — после паузы выдавила из себя Маша. — Будем работать дальше.

— А экономить будешь на кефире, — жестко закончила я.

На следующий вечер, когда я, вернувшись домой, сидела на кухне с чашкой чая в руке, мне позвонил Саша.

— Слушай, — сказал он. — В цене сталинки, которую мы хотим купить, ведь тоже заложены комиссионные агентства?

— Конечно, заложены. Это деньги агентства, которое выставило квартиру на продажу, за работу по расселению, — объяснила я.

— Мы ведь теперь знаем адрес, — продолжал Саша. — А что, если ты туда сходишь и договоришься с жильцами сама, без этого агентства, а с нас возьмешь за расселение меньше?

Я поперхнулась чаем. Желание сэкономить у Саши и Маши, похоже, обладало силой основного инстинкта. Отказавшись в категоричной форме, я положила трубку и позвонила Ольге.

— Ольга, — предупредила я, — теперь мои клиенты хотят кинуть тебя и сэкономить на твоих комиссионных.

— Пусть попробуют, — смеясь, сказала Ольга. — Для этого им сначала придется договориться с дядей Васей. Не переживай. Все будет хорошо.

Дядя Вася, алкоголик, занимавший в сталинке одну из комнат, знал Ольгу с детства. Пропив все, он ухитрился, однако, сохранить остатки осторожности и отдал Ольге документы на свое жилье на хранение. При этом он, будучи в трезвом состоянии, накрепко вбил себе в голову одну фразу: «У меня есть агент». Всем мутным личностям, пытавшимся обсуждать с ним его квартирный вопрос, щедро наливая один стакан за другим, в самом невменяемом состоянии он сообщал о наличии у него агента. Через некоторое время личности оставили его в покое. Ольга стояла на страже его интересов.

Саша и Маша, не зная об этом обстоятельстве, вечером пришли в сталинку с предложением расселиться вообще без агентства.

— Мы готовы приобрести вашу квартиру, — сладко пела бабушке Маша. — Скажите нам, что вы хотите купить, и мы сами вам это найдем.

Из комнаты, почесывая бок, вылез дядя Вася.

— Вы кто, блядь, такие? — спросил он, моргая мутными с перепоя глазами. — Покупа-а-а-тели? У меня есть агент! Вон, ее телефон на обоях у двери записан, звоните. А то ходют тут, блядь, отдыхать людям мешают.

И захлопнул дверь комнаты перед носом у Маши.

Попытка сэкономить была отбита со всех сторон. Время шло, в любой момент на сталинку мог найтись другой покупатель. Надо было подписывать договор с агентством. Нас попросили внести пятьсот долларов аванса.

Согласовав со всеми время встречи, я приехала в агентство, продававшее сталинку. Саша и Маша появились чуть позже. И преподнесли мне очередной сюрприз. Они приехали втроем. Третьим был дедушка в поношенном коричневом костюме, в старомодных очках и со старческими пятнами на морщинистом лице.

— Знакомься, — сказала Маша. — Это наш консультант, советник юстиции Иван Сергеевич.

Я поздоровалась. В душе шевельнулось нехорошее предчувствие. Советник юстиции в силу своего возраста давно уже не мог заниматься практической работой, и уж с квартирными сделками, прохождение которых определялось практикой рынка в гораздо большей степени, нежели законами, он точно никогда не имел дела. Но смело собирался консультировать.

Переговоры начались. Сделка была очень сложной. Мне надо было найти покупателей на две квартиры — в Озерках и в Купчино. В один день появиться они не могли. Значит, сначала надо было найти такого, который хотел бы и мог бы ждать, пока найдется второй. В какой момент это произойдет, не мог знать никто. При этом агентству, расселявшему сталинку, надо было заранее найти две квартиры — одну, двухкомнатную, предпринимательнице Татьяне, вторую, в области, дяде Васе, причем такие квартиры, продавцы которых стали бы ждать, пока покупателей найду я. При этом всех должны были устраивать местоположение и цена покупаемых и продаваемых квартир. И документы по всем объектам должны быть подготовлены к нотариату, который должен проходить в один день. У некоторых документов есть срок годности, и весьма короткий. Их нельзя заказать заранее, а нужно получать буквально накануне нотариата.