Незаметная вещь - Валерий Панюшкин Страница 9

Первый раз Артем увидел Дусю, когда шел по коридору, волоча за собой огромный рюкзак со всякой конной амуницией. Он занимался верховой ездой. В тот день Артем должен был участвовать в соревнованиях. И притащил в школу здоровенный рюкзак с сапогами, каской, рединготом и белыми бриджами.

Она была не то что красивая, но очень наглая.

С кельтской татуировкой на голом плече, торчавшем из почти прозрачной майки, и другой кельтской татуировкой на голом бедре, торчавшем из-под очень короткой юбки. Было, считай, лето. Учебный год только начался.

Рядом с девушкой стоял совершенно седой человек. А напротив них стоял директор Афанасий Иванович Деготь, сгребал свою православную бороду в кулак, и вид у него был как у напроказившего мальчишки. А седой говорил директору:

– Какие еще у вас есть аргументы в пользу того, что моя дочь может учиться в вашей школе?

– У нас еще два языка по усиленной программе, – убеждал Деготь, – и третий язык факультативом на выбор.

Артем тогда подумал: какая же наглая рожа у этой девчонки, и какой папаша у нее гнида, и какой Деготь дурак, что стоит и оправдывается. Подумав так, Артем поехал на соревнования, по-дурацки как-то подвел лошадь к брусьям, вылетел из седла, треснулся головой о деревянную стойку да еще и упал под копыта, и лошадь на него наступила, и Артем две недели провалялся в больнице с подозрением, что, дескать, какой-то там отросток отломался от позвоночника.

Второй раз Артем увидел Дусю через две недели, когда выписался из больницы и пришел в школу.

Надо еще знать, что в классе у них было как бы две банды. Враждебная Артему «Кровь моя, кровь» и неформально возглавляемая Артемом партия «Нашего радио».

«Кровью» заправлял похожий на баскетбольный мяч Сережа Космачев.

«Кровь» ходила в широких штанах и бейсболках.

И особенно раздражала Артема тем, что дураки эти знали наизусть всего ДеЦла, танцевали на картонной коробке, расстеленной за школой, инвалидный брэйк под Слима Шейди, а о существовании Тупака и Ракима даже не догадывались.

– Ты бы хоть Teddy Bear Rap выучил, – дразнил всякий раз Артем Сережу Космачева, когда тот покорно получал двойку по английскому за неправильные глаголы.

И Космачев каждый раз прямо на уроке лез в драку, и каждый раз получал один вполне вырубавший его удар под дых.

Друзья Артема слушали «Наше радио». По двадцать раз смотрели фильм «Брат-2». Носили в основном классический «Левайс» на болтах.

Дуся вошла, ни с кем не здороваясь, направилась прямо к Сереже Космачеву, села на его стол, отодвинув голым татуированным бедром заляпанные космачевские тетрадки, и громко, так, чтобы все слышали, сказала:

– Говно твой ДеЦл.

Космачев запыхтел, Артем улыбнулся, добрейший Саша Козлов, десять раз за эти две недели навещавший Артема в больнице, подбежал и радостно крикнул:

– Арт, с возвращением тебя, с выздоровлением! Это вот Дуся!

А Дуся слегка только оглянулась через плечо на Артема и сказала:

– «Наше радио» тоже говно.

Назавтра Дуся заболела. То есть вечером еще позвонила Артему и сказала, что заболела. И просила зайти к ней после школы.

– Я тебе по телефону уроки скажу, – заартачился Артем.

– Ты с девушками только по телефону общаешься?

Когда кто-нибудь из товарищей спрашивал Артема, был ли у него, как бы это сказать для печати, сексуальный опыт, Артем всегда рассказывал про трех девчонок – двух на море и одну на конюшне, а на самом деле никакого сексуального опыта, кроме мрачной мастурбации в ванне, у него не было.

Дуся своим вопросом вырубила Артема так же верно, как он вырубал Космачева ударом под дых. Юноша только нашел в себе силы хмыкнуть в телефон и стал записывать Дусин адрес.

После уроков Козлов увязался за Артемом и проводил его до самых Дусиных дверей. И рассказал, что только в первый день Дуся разрешила ему, Сашке Козлову, проводить ее домой и что он, Сашка Козлов, влюблен в нее по-настоящему, но у него ничего раньше не было с девушками, потому что он, Сашка Козлов, близорукий и мешковатый.

– Саш, – перебил его Артем, уже пять минут скучавший от этой галиматьи у входа в Дусин подъезд, – мне идти надо.

– Да-да, иди и передай от меня привет. Не передашь? Правильно, не передавай. Я бы на твоем месте ни за что не передал.

В подъезде охранник выслушал Артема, набрал номер и почтительно сказал:

– Евдокия Павловна, к вам гость, – оглядел Артема оценивающе и добавил: – Мальчик из школы.

И Дусин голос в селекторе сказал:

– Если он Артем, пусть заходит.

Артем, разумеется, видел до этого голых женщин. В кино, на видео, на пляже, на фестивале «Нашествие». Мама никогда особенно Артема не стеснялась и могла, например, купаться в его присутствии голой. И с двоюродной сестрой Маней Артем плескался в дачном пруду голышом, когда они были маленькие.