Террор на пороге - Татьяна Алексина Страница 9

Книгу Террор на пороге - Татьяна Алексина читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!

Террор на пороге - Татьяна Алексина читать онлайн бесплатно

Террор на пороге - Татьяна Алексина - читать книгу онлайн бесплатно, автор Татьяна Алексина

А отцовские интонации сделались как раз по-арбенински грозными. Походка у фраз стала еще более заторможенной, подминающей под себя тяжелей, чем обычно. И мне опять представилось, что он входит в чью-то чужую роль. Кому-то с пережимом, ученически подражает…

— Не пытайся пересекать дорогу в неположенном месте. Это крайне опасно.

— Можно попасть под твои «деловые» намерения?

— Ты их не изменишь!

— Под «деловыми» ты разумеешь коммерческие? Или какие-то совершенно иные?

— Есть понятие «коммерческая тайна». С теми, кто замышляет взорвать мои планы, я тайнами не делюсь — я с ними сражаюсь.

— Какими способами?

— Любыми… Повторю: моих замыслов ты не изменишь.

— А мне не изменит Нина…

Угрозы его звучали кем-то отработанными, взятыми напрокат. Но сквозь них на мгновения пробивалось зажатое отчаяние. «Неужели любовь? Или увлечение?» — вопрошал я себя. Однако сочувствия не испытывал — наоборот, я определил цели соперника, которого обязан был победить.

— С теми, кто хочет подложить мину под мои цели, я поступаю решительно! — снова предупредил он.

— Под какие цели? Под мою дальнюю ссылку? И под путешествие на европейское взморье в сопровождении Нины? Она не девушка по сопровождению. Ты ее с кем-то спутал.

— Ее ни с кем спутать нельзя… — прорвалось у него уже вслух.

— Тем более она не будет твоей спутницей на сказочном взморье. А я не отправлюсь в ссылку за полторы тысячи километров. И как же ты поступаешь с подобными минами?

— Сначала стараюсь их обезвредить. Ну, а если…

— Вызовешь на дуэль?

— Это сейчас не модно. Как и твои танцы…

Он неуправляемо злился.

— И что же ты собираешься по поводу меня предпринять? То, что сейчас модно?

— Если будешь мешать? Да, я тебя «закажу»…

Когда я в детстве шалил, отец предупреждал:

«Я тебя накажу!» В редких случаях: «Я тебе покажу!» Но «закажу» я услышал впервые.

Вдруг мы оба, по какому-то беззвучному знаку, повернули головы — и увидели маму. Она стояла в дверном проеме — и, судя по лицу ее, все слышала. Мама была в кружевной ночной рубашке почти до пят. Щеки ее опять залились не мирным розовым цветом, а лихорадочным, глаза извергали нечто лазерно-обжигающее. Она была таинственна и красива. Отец отступил к окну, словно готов был из него выброситься.

— Один раз ты сына уже заказал. Мне… И я тот заказ выполнила — его родила. А второй раз, кому-то другому — и в бандитски противоположном смысле! — его «заказать» не удастся. Потому что до того… я убью тебя. Сама, без помощи киллера.

Отец знал, что мама обещания свои выполняет. Голос ее, не сообразуясь с исступленностью глаз и пыланием щек, звучал спокойно, размеренно — и от этого отец еще на шаг отступил. «Заказывать» меня он, конечно, не собирался, но мама отреагировала так, будто восприняла угрозу всерьез. Спокойствие и размеренность ее голоса были не мнимо значительными, как повелось у отца, а приговорными и безапелляционными.

— Ты, отец, задумал отобрать у сына самое бесценное, что у него есть? Нину? Сюжет даже не лермонтовский, а шекспировский. С той разницей, что завершится гибелью не всех действующих лиц, а персонально твоей. Ты потеряешь всех нас троих… Или уже потерял. И если даже окажешься жив, что у тебя останется? Фирма?

Отец сразу осел, растерялся… будто забыл свою роль. Протер и растопырил глаза, хоть зрение у него, в отличие от моего, оставалось нормальным. Думаю, пытался проверить, уверена ли мама сама в том, что ему предвещает.

И взаправду ли намерена его уничтожить… А если, как она предположила, сохранится в живых, то ждет ли его полное отторжение от нашего дома, кромешное одиночество?

— Ты что так струхнул? — остывая, поинтересовалась мама. — Поэт еще в золотом девятнадцатом веке от боязни той упреждал:


Пусть смерть пугает робкий свет, —

Меня бояться не принудит:

Пока мы живы, смерти нет.

А смерть придет, так нас не будет.

— Смерть ни при чем… — пробормотал отец.

И я неожиданно обнаружил, что он маму не только уважал. Нет, не только… Вовсе не только… Отец и сам об этом, по-моему, лишь в те минуты уверенно догадался. И пребывал в ужасе не из-за моей, не сбывшейся, мужской потери, а из-за своей, которая сбыться могла. Донжуанская блажь осталась там, средь шумного бала…

Чудилось, отец вынырнул из обманного, грешного сна — и вернулся на землю, тоже повсюду и неизлечимо грешную, но реальную.

Крутизна исчезла… Еще недавно выглядевший твердокаменным, отец заплакал. Его даже захотелось вновь назвать папой.

Это был уже не «новый русский», а «старый»… Или точнее, еврей среднего возраста…

2003 год

Нож в спину

Мама, родная… В этом необычном письме я хочу, как на исповеди, принести покаяния, надеясь на твое снисхождение и прощение. А так как кругом перед тобой виновата, — письмо будет длинным…

Вначале прости за почерк: я пишу, уткнувшись локтем в больничную подушку, подперев голову ладонью, и строчки получаются словно бы подвыпившие, разгулявшиеся. Они не подчиняются грустной сути моих покаяний.

Стану просить прощения каждым ранним утром, до твоего прихода, и поздним вечером, после того, как мы с тобой расстаемся. Но даже летней рассветной порой, которая настает уже часов в пять, остаться со своими мыслями наедине не удается. Только соберусь с ними, как появляется медсестра и сует мне в рот градусник. Только попытаюсь вновь углубиться в свои прегрешения, как возникает другая сестра, чтобы измерить давление. Температура и артериальное давление у меня нормальные, а накал больничных процедур и давление разнообразных медицинских исследований, до того повышены и почти непрерывны, что письмо мое то и дело ныряет под одеяло или прячется под подушку: переворачиваться и напрягаться мне еще не положено.


Но припомнить я обязана многое: после беды, что стряслась со мной, боль в душе мучает острей, чем боль в покореженном теле. То внезапное несчастье сильней бередит мою совесть, чем раны в моей спине, кои врачи сперва назвали почти смертельными. Назвали открыто, поскольку я наврала, что ивритом не овладела, — хотелось знать истину: что меня ждет и к чему приготовиться. Ты никогда не предавала и не выдавала меня. Даже от папы, от его строгости и принципиальности скрывала мои проделки… Не выдай же и на этот раз! Буду восстанавливать знакомые тебе факты, чтоб стало яснее, в чем именно осознаю себя грешной.

Я пишу… Но слышу: вот-вот в палату вплывет неторопливая толпа врачей и сестер: утренний «обход». Странно: «обойти» — это, мне кажется, значит пройти стороной, мимо. Но они не пройдут стороной, потому что должны передать меня и двух моих соседок из своих заботливых рук в другие заботливые… И тетрадь прячется.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы

Comments

    Ничего не найдено.