Сын цирка - Джон Ирвинг Страница 85

За исключением тетушки Промилы. Она очень его поддерживала. Постепенно Рахул смирился и с ее контролем. Тетушка поставила свое условие: она будет щедро его финансировать в Лондоне, если время от времени Рахул будет приезжать домой и оказывать ей внимание. Рахул не возражал против периодических визитов в Бомбей. Его только раздражала настойчивость, с которой тетушка им манипулировала в эти периоды. По мере того, как она старела, тетка все более в нем нуждалась и самым бессовестным образом напоминала о его долге, обещая сделать его своим наследником.

Несмотря на большие взятки и значительную помощь тетки, Рахулу пришлось долго возиться с процедурой смены имени и фамилии, дольше, чем с переменой пола. Хотя ему нравились многие женские имена, из тактических соображений он выбрал имя Промила, чем порадовал тетушку и закрепил хорошую долю наследства в ее часто упоминаемом завещании. Новое имя в паспорте дало гермафродиту больше уверенности в себе, хотя он и ощущал, что не сможет стать Промилой Рай до тех пор, пока жива его тетка с таким же именем. Но она была единственным человеком в мире, которого он любил, поэтому Рахул испытывал чувство вины за то, что начал терять терпение, подсчитывая, сколько еще ждать ее смерти.

Воспоминания о тетушке Промиле

Лет в пять — шесть, если не раньше, он считал себя достаточно взрослым, чтобы самостоятельно ходить в мужской туалет. Однако тетушка брала его с собой в женский туалет и даже сажала вместе с собой на толчок. Ей он рассказывал о писсуарах в мужском туалете и о том, что мужчины справляют малую нужду стоя.

— Мне известен лучший способ пописать, — утверждала тетка.

В клубе Дакуорт женский туалет был разрисован слонами. В мужском туалете сцены охоты на тигров не казались такими же навязчивыми. Так, в кабинках для женщин на внутренней стороне двери имелась откидная полочка, поднимавшаяся кверху, когда она не требовалась. Дернув за ручку, полочку можно было откинуть вниз, чтобы леди положила на нее свою сумочку или любую другую вещь. Ручка полочки имела вид кольца, продетого в основание хобота слона.

Обычно Промила поднимала юбку, снимала трусики, садилась на толчок, а снявший брючки и трусики Рахул садился ей на колени.

— Потяни вниз слоника, дорогой, — говорила ему тетушка.

Рахул наклонялся вперед, пытаясь ухватиться за хобот слона, у которого отсутствовали бивни. Мальчик считал, что такой слон мало похож на настоящего, поскольку у него на конце хобота не было дырки.

Вначале писала Промила, а затем — ее племянник, который, сидя на коленях у тетки, прислушивался к шуму ее струи. Когда тетушка вытиралась, он ощущал, как тыльная часть ее руки касалась его попки. Потом она брала рукой его крошечный пенис и направляла вниз. Рахулу было трудно писать, сидя у нее на коленях.

— Не промахнись, ты все делаешь аккуратно? — шептала тетушка ему в ухо.

После она обтирала его пенис туалетной бумагой, а потом щупала его рукой.

— Давай убедимся, что ты сухой, дорогой, — приговаривала она в этом случае.

Тетушка всегда держала его пенис в руке до тех пор, пока он не вставал торчком.

— Какой ты уже большой мальчик, — шептала она Рахулу.

Когда священнодействие в кабинке туалета заканчивалось, они вместе мыли руки.

— Вода очень горячая и обожжет тебя, — предупреждала его Промила, пока они стояли у разрисованной орнаментом раковины.

Кран тоже был изготовлен в форме головы слона. Большая струя выливалась из хобота, регулировалась она двумя бивнями — для холодной и для горячей воды.

— Только холодную воду, дорогой, — просила его Промила, разрешая регулировать температуру воды для них обоих.

Мальчик поднимал и опускал только один бивень слона.

— Всегда мой руки, дорогой, — приговаривала Промила Рай.

— Да, тетушка, — отвечал Рахул, полагая, что приверженность к холодной воде свидетельствовала о почтенном возрасте Промилы Рай. Должно быть, она отдавала дань временам, когда горячей воды в кране вообще не было.

В восемь или десять лет тетушка привела его на прием к доктору Ловджи Дарувалле. Ее заботила проблема необъяснимого отсутствия волос на его коже. Через много лет Рахул осознал, как он разочаровал тетушку в сексуальном плане. Отсутствие волос имело к этому небольшое отношение. У Промилы не нашлось лучшего предлога пожаловаться доктору Ловджи Дарувалле на маленький размер его пениса и очень короткое время эрекции. Следующий вопрос о том, не является ли парень импотентом, ждал того дня, когда Рахулу исполнилось 13 лет. Но врачом, исследовавшим этот вопрос, был уже старый доктор Тата.

Вспоминая прошлое, Рахул осознавал, что больше всего тетушка интересовалась не его импотенцией, а тем, проявляется ли она только по отношению к ней самой. Разумеется, доктор Тата не знал, что многократные попытки полового акта с Рахулом ни к чему не приводили. Она сказала доктору, что Рахул обеспокоен и проявляет озабоченность, поскольку член его не поднимается на проститутку. Ответ доктора крайне разочаровал тетушку.

— Вероятно, все дело в проститутке, — объяснил старый Тата.

Спустя много лет, вспоминая об этих событиях, Рахул думал, что дело действительно заключалось в проститутке, а сам он не был импотентом. Однако прошлое уже не играло никакой роли, поскольку Рахул превратился в женщину. Он так же любил тетушку всем сердцем и никогда не забывал о том, как поднимал вверх бивень слона, чтобы вымыть руки. Однако сейчас Рахул предпочитал мыть руки горячей водой.

Бездетная пара ищет Рахула

Невероятно, как заместитель комиссара полиции Пател, руководствуясь интуицией, определил, что Рахула с его индийскими родственниками связывают денежные отношения. Детектив полагал, что этим и объясняются редкие визиты убийцы в страну. В течение пятнадцати лет его жертвами становились проститутки из публичных домов Каматипура или с улиц Фолкленд-роуд и Грант-роуд. Все они были помечены его персональным клеймом-рисунком подмигивающего слона. Выстроился даже график убийств — трагичные две-три недели и спокойные остальные месяцы года. Убийств не было во время жары. Обычно преступления совершались в более благоприятное время года, но не перед муссонными дождями и не в этот период. Лишь первые два убийства в Гоа пришлись на лето.

Не обнаруживая подобных убийств с рисованием слоника ни в одном другом городе Индии, детектив Пател сделал вывод о том, что убийца жил за границей. Не составило труда обнаружить сравнительно небольшое количество таких случаев в Лондоне. Характерно, что жертвами всегда были либо проститутки, либо студентки с артистическими наклонностями, которые жили в мире богемы либо вели беспорядочный образ жизни. Чем больше Пател собирал сведений об убийце и чем сильнее об любил Нэнси, тем больше он осознавал, что американка чудом осталась в живых.

По прошествии времени для Нэнси многое стало меняться. Вначале солидная сумма немецких марок в пластмассовом члене позволила ей и молодому инспектору чувствовать себя совершенно свободно. Однако вскоре пришло понимание того, что используя эти деньги, они пошли на компромисс со своей совестью. Незначительную часть суммы американка отослала родным, компенсируя украденное из магазина. Таким образом, думала Нэнси, она рассчиталась с прошлым. Однако посылая деньги, предназначенные для возмещения убытков магазина, американка не смогла подавить в себе желание назвать тех мужчин, которые ее унижали в отделе для поставок продуктов и семян. Она написала, что родители, узнав, что там делали с их дочерью, должны сами решить, возмещать ли им украденные деньги.