Стремнина - Галина Шкавронская Страница 80

Вздохнув, Марина Михайловна поставила чайник на газ, достала из холодильника продукты для завтрака и отправилась в пока свободную ванную. Скоро будет всеобщий подъём — и начнётся обычная кутерьма сборов на работу, захныкает проснувшаяся Марьяшка, защебечет Зарочка, вступившая в возраст почемучки, хорошо описанный Корнеем Чуковским в его знаменитой книжке «От двух до пяти». Внучкины смешные фразы Марина записывала в специальную тетрадку, зная, как интересно будет перечитать их спустя несколько лет.

Поднялась и Яна, стала привычно сновать по квартире. Появившийся в дверях кухни Евгений Иванович взял лейку, чтобы полить комнатные растения — это была его повседневная обязанность перед отправкой на работу.

В маленькой кастрюле кипели термобигуди, приготовленные для Яны, рядом с кастрюлькой исходила паром тарелка с едой. Пока дочь завтракала, Марина накручивала ей волосы и рассказывала о мелких происшествиях с детьми, случившимися накануне.

Уже так сложилось, что Марина Михайловна полностью освободила дочь от домашних хлопот, и в первую очередь от ухода за девочками, предоставив возможность полностью посвятить себя работе. Яна постоянно, даже вне её, думала о том, как улучшить дела компании. Иногда жаловалась матери, что даже во сне ей снится работа. В фирме появились новые сотрудники, став подчинёнными Яны — старшего менеджера по продажам. Выросла и её зарплата. Она стала по сути правой руки шефа.

Радж Кумар, так звали главу компании, не уставал восхищаться деловой хваткой своей коллеги, её ответственным отношением ко всему, за что бы она ни бралась. Радж постоянно советовался с ней и, как правило, находил её советы резонными. Они стали больше, чем близкими сотрудниками и друзьями. Имя Раджа не сходило с уст Яны, когда она рассказывала матери о своих производственных делах. Однажды, когда Марина Михайловна спросила, уж не любовь ли у неё завязалась с Раджем, дочь удивилась:

— Какая любовь? Все разговоры наши — только о работе.

— Но он холост, вообще-то? Или у него семья в Индии?..

— Надо как-нибудь спросить. Он никогда не упоминал о семье, разве что о родителях. Они живут в Мумбае. А так… мы просто деловые партнёры. Мама, сама подумай, кому я нужна с двумя детьми? При поступлении на работу, я вообще скрыла, что у меня девчонки, иначе не взяли бы. Кому нужна мамаша, которая по полмесяца сидит с ребятишками на больничном? А я, благодаря твоей бесценной помощи, хожу в «холостых».

— Ну вот! Я опять про Раджа. Он возьмёт и влюбится в тебя! Смотри, дочка! Зачем нам опять иностранец? Не наступи дважды на одни и те же грабли!

— Выбрось из головы! Конечно, он удивительный человек, невероятно работоспособный, энергичный, инициативный, из него идеи сыплются, как из рога изобилия. И я невольно заражаюсь его страстью к работе. Поэтому и расту быстро. Очень повезло мне с директором, но никаких личных отношений у нас нет, и они не предвидятся.

— Скажи-ка мне, а что Саид?.. Не слышно ничего? Лето пришло, как бы не нагрянул вдруг…

— Сама опасаюсь. Кто его знает? Гарантий ведь нет, что ему до сих пор отказывают в визе. С осени и консул в посольстве уже ни один раз мог смениться. Ладно, чему суждено случиться, того не миновать.

Быстро позавтракав, и уложив волосы, Яна метнулась в спальню и через несколько минут вышла в деловом костюме, подчёркивающем её стройную красивую фигуру. Остановившись перед зеркалом в прихожей, быстро подвела глаза, накрасила ресницы. Мать стояла рядом и любовалась похорошевшей и повзрослевшей дочерью, в которой появились какая-то неуловимая женственность и обаяние.

— Какая ты стала красавица — глаз не оторвать! Как вспомню, какой ты приехала из Пакистана, худющая, с впалыми глазами… А теперь… Вот бы и жениха подыскать тебе достойного!

— Женихов нынче… днём с огнём… Сколько женщин, мама — и красавиц, и без довесков-детей, и хозяек замечательных!.. Трудно мне с ними соперничать, да ещё с двумя детьми… чернявенькими. Ладно, я побежала. Пока!

Через пару минут вернулся с Ральфом Евгений Иванович. Теперь их нужно было кормить. Марина заварила свежий чай. Казалось, её хлопотам не будет конца. Когда муж ушёл на работу, она отправилась будить ребятишек. Зарочке уже шёл четвёртый год, а Марьяшке через пару недель исполнится годик. Она уже научилась ходить, и теперь за ней нужен был глаз да глаз, ибо не успеешь оглянуться, как она уже хватала ножницы или, подняв во время прогулки окурок, тянула его в рот. Зарочка, наблюдая, как бабушка бранит за это Марьяшу, сказала однажды:

— Буся, у неё, наверное, в животике мураши ползают, поэтому она не может себя спокойно вести.

— Наверное, — рассмеялась Марина. — Какая ты умничка у меня! Сразу диагноз поставила! Кто бы догадался, что вся причина в мурашах!..

Накормив своих чад завтраком, бабушка собралась с ними на прогулку. С Марьяшей в коляске они бродили по скверу, который тянулся на несколько кварталов, начавшись прямо у их дома. Зара держалась за коляску и безумолку щебетала, Марина рассеянно поддакивала, но её мысли были в эти минуты далеко. Тревожили слова Яны о невозможности построить новую семью. «Ведь всего двадцать два года девочке моей! А сколько пришлось испытать! Двое малышей. Сколько было переживаний, что ей суждено прожить жизнь без деток! Свою судьбу поставила на карту. Теперь бог дал двух замечательных девчушек. А счастья женского нет! Ну почему так жизнь устроена? Почему, милостиво давая одно, господь отбирает другое? Человек живёт лишь короткими мгновениями счастья, а всё остальное похоже на бесконечное испытание выживаемости, это какой-то нескончаемый экзамен, проверяющий силу духа.

С момента их побега из Пакистана прошло полгода. Страсти улеглись. Теперь Марина Михайловна была способна трезво оценить всё произошедшее.

— Бабуся! Смотри, какой цветочек! — Зара протянула ей сорванный цветок. Это тебе!

— Да золотко ты моё! Спасибо! Мне так приятно, что внученька обо мне заботится! Это, Зарочка, клевер. А вот, смотри-ка, целый куст с цветочками. Видишь, какие красивые цветы на нём? Это жасмин. Понюхай, как пахнет…

— А можно, я сорву один цветок?

— Не надо, милая! Сама подумай, если каждый будет их рвать, то нам с тобой нечем станет любоваться. Просто посмотри, понюхай… Ну, получила удовольствие? Вот, считай, этот куст сделал тебе подарок. Ведь растение — живое! Сорвёшь веточку, ему становится очень больно! Разве ты хочешь ему сделать больно?..

Зара отрицательно замахала головкой и побежала вперёд по дорожке, восторженно расставив ручонки и радостно крича. А Марине тут же вспомнился случай, как Яна, примерно в таком же возрасте, выйдя однажды с матерью на прогулку, помчалась, так же расставив ручки, и громко крича: «Люди! Здравствуйте!!». Как же мы повторяемся в наших детях! Оставляем им частицу своей души, как бы обновляясь в них.

Мысли Марины вновь вернулись к Саиду. Каково ему сейчас? Ведь вся родня должна презирать его за то, что от него сбежала жена с детьми. Может, и не говорят об этом прямо в лицо, но это, возможно, сквозит во взглядах. Только Амина-ханум, наверное, довольна и делает всё, чтобы женить сына на пакистанке. У Марины не осталось ни капли враждебности к этой женщине, она уже давно мысленно вошла в её положение, да разве и ей не хочется счастья дочери с хорошим русским парнем? Душа Марины преисполнилась пониманием Саида, внутри копилась вина перед этими людьми, которым, не желая того, они с Яной причинили столько горя. Дай-то бог ему хорошую жену! Пусть, хоть и с опозданием, он будет счастлив!