Все оттенки голубого - Рю Мураками Страница 8

– Привет, заходите. – Ее брюки были расстегнуты.

Она чуть не упала, я подбежал и поддержал ее.

– Спасибо, Рю, кажется, теперь немного поспокойней? Дай мне немного воды. У меня пересохло во рту…

Голова ее поникла. Пока я вытаскивал кубики льда, Ёсияма раздевал ее, лежащую на диване.

* * *

В объективе «Никомата» отражались темное небо и маленький круг солнца. Когда я наклонился, чтобы там отразилось мое лицо, Кэй кинулась на меня.

– Рю, чё ты делаешь?

– От кого слышу? Ты пришла сюда последней, опаздывать нельзя.

– Знаешь, в автобусе старикан сплюнул на пол, и водитель поднял бузу, даже остановил автобус. Они оба покраснели, хотя было прохладно, и кричали друг на друга. А где все остальные?

Ёсияма с сонным видом сидел на улице. Она рассмеялась при виде его.

– Эй, ты же собирался сегодня поехать в Иокогаму?

Рэйко и Моко наконец вышли из магазина одежды напротив станции. Все вокруг оборачивались, чтобы посмотреть на Рэйко. Она была в индийском платье, которое только что купила, из красного шелка, усыпанного круглыми крошечными зеркальцами до самых лодыжек.

– У вас и в самом деле был еще один безумный вечер? – со смехом спросил ее Кадзуо, направляя на нее объектив.

Кэй прошептала мне на ухо, обдавая запахом своих духов:

– Слушай, Рю, она чё, не понимает, таким жирным, как она, нельзя покупать такие платья.

– Какое тебе-то до этого дело? Может быть, ей просто захотелось выдрючиться? Скоро оно ей надоест, Кэй, и она отдаст его тебе, а уж на тебе-то оно, несомненно, будет смотреться прекрасно.

Осмотревшись, Рэйко шепотом сказала, обращаясь ко всем:

– Лично я была в шоке. Моко запихивала платье в сумку на глазах у продавцов.

– Значит, Моко, ты снова тыришь шмотки в магазинах? Ты обдолбанная дура. Если ты с этим не завяжешь, тебя заловят, – сказал Ёсияма, прикрывая ладонью рот от выхлопных газов автобуса.

Моко протянула руку к моему лицу.

– Неплохо пахнет? Диор!

Пока Ёсияма с Кадзуо ходили покупать гамбургеры, три девицы обменялись косметикой и намазались, склонившись над поручнями возле билетной кассы. Они выпячивали губы и любовались собой в карманные зеркальца. Прохожие смотрели на них с любопытством.

Пожилой служащий метро с улыбкой сказал Рэйко:

– Великолепное платье, сестренка, куда ты собралась?

Подрисовывая брови и приняв весьма серьезный вид, она сказала служащему, пробивавшему ей билет:

– На вечеринку, мы сейчас едем на вечеринку.

В самом центре комнаты Оскара в курильнице дымилась куча тлеющего гашиша, и независимо от того, хотелось мне этого или нет, с каждым вдохом дым проникал в грудь. Секунд через тридцать я почувствовал себя совершенно обдолбанным. Мне казалось, что мои внутренности просачиваются через каждую пору, и пот и дыхание других людей вливаются в них.

Особенно отяжелевшей и набухшей была нижняя половина моего тела, словно ее погрузили в липкую глину; во рту у меня щекотало от предвкушения, что там окажется чей-то член и я отсосу. Мы ели с тарелки фрукты и пили вино, а комната была точно изнасилована жарой. Мне хотелось заглотить сальные, сияющие тела чернокожих, чтобы они крутились у меня внутри. Крекеры, виноградины в черных руках, дышащие паром крабовые клешни, прозрачное с фиолетовым оттенком сладкое американское вино, маринованные огурчики, напоминающие пупырчатые пальцы покойников, сандвичи с беконом, похожие на женские рты, салат, утопающий в розовом майонезе.

Все это время Кэй не выпускала изо рта огромный хуй Боба.

– Я хочу посмотреть, у кого он тут са-а-а-мый большой, – повторяла она и ползала по ковру на четвереньках, пробуя сделать это с каждым.

Обнаружив, что самый могучий член у японского полукровки по имени Сабуро, она вынула из пустой бутылки вермута астру и воткнула цветок в его член как трофей.

– Слышь, Рю, да у него в два раза больше, чем у тебя.

Сабуро приподнял голову и издал индейский клич, после чего она зажала зубами цветок, потом вытащила его, вскочила на стол и начала трясти бедрами в стиле латинос. Голубые отблески фотовспышки кружили по потолку. Звучала заводная самба в исполнении Луиса Бан Фа. Увидев сперму на полу, Кэй стала яростно сотрясаться всем телом.

– Пусть кто-нибудь мне поможет, быстрее! – вопила Кэй по-английски, и я не могу припомнить, сколько черных рук протянулись к ней, чтобы швырнуть на диван и сорвать трусики, прозрачный кусочек черной ткани, который был отброшен на пол.

– Как бабочка! – воскликнула Рэйко, подхватив трусики и размазывая сперму по хую Дарема.

Потом Боб завопил и запустил руку между ног Кэй, после чего комната заполнилась воплями и диким хихиканьем.

Осмотрев комнату с извивающимися телами трех японок, я глотнул мятного вина и сжевал несколько крекеров, покрытых медом.

Пенисы чернокожих были настолько длинными, что казались гибкими. Даже в полном возбуждении Дарем сильно откидывался, но Рэйко могла крутиться на нем. Ноги у него задрожали, он внезапно кончил, и все захохотали при виде того, как сперма забрызгала лицо Рэйко. Она тоже смеялась и моргала, но пока оглядывалась, где бы найти салфетку, чтобы вытереть лицо, Сабуро без особых усилий поднял ее на руки. Он широко раздвинул ей ноги, словно помогая маленькой девочке пописать, и прижал к своему животу. Могучей левой рукой он держал ее за голову, а правой сжимал ее лодыжки, чтобы она всем весом опускалась на его член. Рэйко завопила:

– Мне больно, – и начала размахивать руками, пытаясь вырваться, но ей было не за что ухватиться.

Она побледнела.

Сабуро все шире раздвигал ее ноги, чтобы усилить трение о свой хуй и откидывался на диван, пока не оказался на спине, после чего начал вращать тело Рэйко так, словно ее задница была насажена на штырь.

При первом повороте все ее тело содрогнулось, и она завопила. Глаза у нее вылезли из орбит, а руками она закрывала уши. Она принялась орать, как это делают героини фильмов ужасов.

Смех Сабуро напоминал боевой африканский клич, а тем временем Рэйко кривила лицо и царапала ногтями себе грудь.

– Поори погромче, – сказал он по-японски и начал еще быстрее поворачивать ее тело.

Оскар, который продолжал сосать груди Моко, Дарем, обмотавший свой поникший член влажным полотенцем, Джексон, который еще не удосужился раздеться, Боб, лежащий на Кэй, – все зачарованно смотрели на крутящуюся Рэйко.

– Господи, какое зрелище! – сказали Боб с Даремом и подошли, чтобы помочь ей поворачиваться.

Боб держал ее за ноги, а Дарем за голову. Они оба крепко сжимали ее ягодицы и накручивали все с большей скоростью. Смеясь и выставив свои белые зубы, Сабуро заложил руки за голову и выгибал тело дугой, чтобы всунуть хуй еще глубже. Вдруг Рэйко громко разрыдалась. Она кусала свои пальцы и драла волосы. Из-за вращения ее слезы не растекались по щекам, а разлетались в стороны. Мы хохотали сильнее, чем прежде. Кэй помахивала ломтиком бекона и пила красное вино, Моко вонзала свои ярко-красные ногти в огромную, волосатую задницу Оскара. Пальцы на ногах у Рэйко были подогнуты и подрагивали. Ее сильно натертая пизда покраснела и блестела от выделений. Сабуро глубоко задышал и замедлил движение, вращая ее в соответствии с ритмом песни «Черный Орфей» Луиса Бон Фа. Я приглушил звук и начал подпевать. Кэй лежала на ковре на животе, непрестанно хохотала и облизывала пальцы на моих ногах. Рэйко продолжала плакать. Сперма Дарема засохла на ее лице. Сабуро издал несколько львиных рыков, потом заорал по-японски: