Обыкновенный волшебник - Татьяна Веденская Страница 8

Я почувствовала, как слезы наворачиваются на глаза от воспоминаний. Ярославль всегда был залит солнцем в моей памяти. За пять лет забылись все пасмурные дни. Если бы мама была здесь, в Москве, со мной, сейчас мы бы с ней обязательно пошли гулять. Но она никогда не была в Москве. А я подошла к длинному пятиэтажному зданию, оштукатуренному в розовый.

Психоэзотерический центр «Сила жизни» располагался на первом этаже жилого дома неподалеку от метро «Новослободская». У центра имелся отдельный вход, маленькое крылечко с навесом из кованой бронзы. Я позвонила – и домофон тут же зажужжал, пропуская меня внутрь. В небольшой прихожей на двух диванах и нескольких стульях расселись люди, в основном женщины. Имелась пара мужчин, но они как-то забились в углы. Женщин было много, они с трудом размещались на имеющихся сидячих местах. Многие возбужденно что-то обсуждали. Я оглянулась и нашла улыбающуюся девушку, сидящую за офисным столом. Секретарь махнула мне рукой, чтобы я проходила к ней.

– Вы на семинар? – спросила она дружелюбно, и я узнала ее голос.

– Да. А вы, наверное, Арина? Мы с вами вчера разговаривали, – напомнила я, оглядываясь по сторонам. На стенах прихожей висели какие-то дипломы, но больше всего было рисунков и фотографий, сделанных на занятиях, как я понимаю. Атмосфера царила самая что ни на есть непринужденная. Я обратила внимание, как одна из женщин встала с дивана, прошла к небольшой двери и открыла ее – за ней обнаружилась крошечная кухня. Кто-то присоединился к ней, достал из сумки пачку каких-то то ли конфет, то ли пастилы.

– Да, я помню, – усмехнулась девушка. – Василиса Ветрякова. Первое «В». Редкое имя.

– Это да, – кивнула я. – Мама дала.

– Красивое, как из сказки, – улыбнулась Арина, открывая какую-то программу в компьютере. Она приняла у меня оплату, сказала пару слов о том, что за семинар это будет. Общие слова, ничего конкретного, кроме того, что наш гуру – уникальный человек, создатель самого метода восстановления ауры.

– Это тот, с кем работала моя тетя? – поинтересовалась я.

– Я не помню. Ах, да! Она же с ним и на семинар ходила, и работала приватно, а теперь вот снова идет. Целитель действительно потрясающий, – кивнула Арина. – Вам повезло, что он сам ведет семинар. Он сейчас очень занят. Так, я закончила. Посидите пока тут – зал еще не открыт. И гуру еще не приехал, так что можете тоже попить чаю, если хотите. Девочки вот тоже на ауру приехали, – Арина махнула рукой в сторону всех присутствующих здесь дам.

– Спасибо, – я кивнула и обернулась к «девочкам», которых тут стало еще больше – всех возрастов, самых разных телосложений и с разными выражениями лиц. В общей сложности человек двадцать. В этот момент в комнату зашла моя тетя. Она влетела, внося свойственную только ей суету и возбуждение.

Любаша бросилась обнимать меня, спрашивать, как я, как моя депрессия и черная полоса. Я пожаловалась на «Бизнесмен» за шовинизм. Тетка представила меня своим знакомым, с которыми она явно была знакома уже не первый день. И не первый семинар.

– Итак, ты готова? – спросила она. Я кивнула и потерла вспотевшие ладошки.

– Я только не очень поняла, к чему.

– К внутренней гармонии, конечно! – заверила меня мамина сестра. – Ты в надежных руках.

– Расскажи мне про эти руки, а? – усмехнулась я. – Никак не могу справиться с ощущением, что все это – ошибка. А все вокруг кричат, что нам страшно повезло.

– Кричат, да? Ну что ж, не без повода. – Она принялась вдруг оглядываться, пока не нашла среди теперь уже толпящихся и стоящих без места людей. – Светик, привет! Ты как поживаешь?

– Любочка! – откликнулась на ее зов девушка лет двадцати трех, нежнейшее создание со светлой матовой кожей и сероватыми глазами. – Не могла пропустить ауру!

– Я тоже. Говорят, семинар потрясающий, – тетка радостно подлетела к Светлане, и они принялись обниматься-целоваться. Тут все обнимались и целовались, как будто были друг другу давно потерянными и теперь вот, нежданно-негаданно, вновь обретенными родственниками. Кто-то сунул мне в руки чашку с чаем, а Любаша подвела ко мне Светлану.

– Вот, племянница моя Василиса. Между прочим, выпускница журфака! Я ее вот такой помню, – тут тетка показала руками, что когда-то я была размером примерно со щуку, пойманную нашим президентом. – А теперь вон какая вымахала! – Она оглядела меня и запоздало поняла, что контраст вышел так себе – не очень-то я и вымахала.

– Приятно познакомиться, – кивнула мне Светлана.

– Ну а как дела, вы с Пашкой переехали уже? – тетка поспешила загладить неловкость.

– Переезжаем в жуткую коммуналку. Не уверена, что выдержу жизнь там, но вариантов у меня нет. Придется научиться договариваться с тараканами, кому первому завтракать, – усмехнулась я.

– Ну, не хуже ведь, чем в вашей общаге, верно?

– Это как посмотреть, – вздохнула я.

– Какое красивое у вас имя, – улыбнулась мне Света.

– Мамочка дала, – гордо повторила я. Сколько раз мне это говорили, вы просто не представляете. Сейчас, правда, накал начал спадать. Старые имена вошли в новую моду, и теперь то и дело слышишь – Прасковья, Марфа, Евдокия. И никаких Анжел, что радует. Старые русские имена очень красивые, права была мама.

– Вот, Василиса интересуется, насколько хороши руки, в которые мы все попали, – усмехнулась тетка. – Я подумала, что лучше тебя никто не скажет, да?

– Ой, что вы! – выдохнула Светлана. – Наш Ярослав – настоящее чудо.

– Ярослав – это его имя? – потрясенно уточнила я. – Ну, надо же!

– Она же из Ярославля, – пояснила Любаша Светлане. – Ярослав. Ярославль.

– А, понятно, – кивнула Света. – Но она ничего не знает о нем?

– Чего не знаю? – заинтересовалась я. Тетка покачала головой и поведала мне историю, поверить в которую, честно признаться, мне было очень и очень сложно. Такие истории вполне могут начинаться со слов «в тридевятом царстве, в тридесятом государстве».

– Ярослав – это имя нашему гуру дали в монастыре. Его подобрали на дороге, почти при смерти, семь лет назад. Привезли его посреди ночи, а была зима, и если бы не те мужики, Ярослав бы точно погиб. Но он выжил.

– Его Бог спас, – вставила Светлана. – Потому что это такой человек.

– И вы верите в это все? – удивилась я.

– Верим? – переглянулись тетка со Светланой. – О, ты что! Такой человек никогда бы не стал врать. К тому же он и сам страдает до сих пор. Ведь с тех пор он ничего о себе не помнит – ни настоящего имени, ничего.

– Надо же! – хмыкнула я, тут же представив себе, как такой материал будет смотреться в «Новой Первой». Господи, только бы он согласился дать интервью. Сенсаций вам? Ешьте, только не обляпайтесь.

– Вот именно – совсем ничего. Как будто все стерли! Начисто! Монахи его выходили, дали имя и хотели, чтобы он там остался, – продолжала тетка, но Светлана ее перебила нежным голосом, полным какого-то очень сильного чувства – голый нерв.