Арабская кровь - Таня Валько Страница 8

– Что ж, они будут шокированы, а ты единым махом без излишних объяснений выбросишь весь негатив из головы. No comments.

– Ну конечно. Итак, в ближайший четверг. Около восьми, подходит?

– Наверняка, но в этот раз ты дашь мне возможность более основательно осмотреть твой дворец.

– Обещаю.

Марыся, понимая, что должна действовать быстро, пока еще есть задор и она не пала духом, звонит к матери.

– Ahlan wa sahlan ^[6], – злорадно здоровается она по-арабски. – Keifa haleki? ^[7] Kullu quejs, tamam? ^[8]

– Thank you, very well. – Дорота не поддерживает игру. – Как ты чувствуешь себя, доченька?

– Great. Звоню насчет нашей встречи. Вы свободны на уик-энд? Может, в четверг? Мы приглашаем к себе. Пришли мне свой e-mail эсэмэской, я сброшу тебе карту.

– А в каком районе вы живете, может, я знаю? – спрашивает Дорота, разрываясь от любопытства.

– Муаджамма Нахил.

– Это пятнадцать минут от нас. На Лас-Пальмерас-виллидж? Наши знакомые там живут, были у них пару раз, смотри-ка! – восклицает она радостно.

– У нас вилла, а охраняемые поселки предназначены для иностранцев, не для саудовцев, хотя, в принципе, и те, и другие – на прицеле у «Аль-Каиды». Кроме того, у местных есть еще другие противники, например шииты, группировки враждебных племен. Но они не так важны, как иностранцы, значит, об охране должны заботиться сами.

– Грустно. Что творится с нашим миром, правда?

– Согласна, я знаю об этом довольно много из обзоров и в политике разбираюсь совсем неплохо. Сейчас начались волнения в арабских странах, а в Йемене уже давно опасно. Регионы Северной Африки и Ближнего Востока подобны спящему вулкану. Интересно, когда взорвется. Я рада, что наконец мы поселились в спокойной Саудовской Аравии. С господствующими религиозными ограничениями нужно попросту смириться и соблюдать их. Бывает хуже, когда нет никакого закона.

– Да, да, безопасность важнее всего. Но слушай, чуть не забыла! – Дорота меняет тему. – Я хотела, чтобы ты познакомилась у нас на ужине с новым-старым консулом, и уже пригласила его. Две недели назад он с женой прибыл в Эр-Рияд, но мы знакомы давно. Это он сто лет тому назад помог мне найти тебя в Гурджи. Мы ездили тогда с Лукашем в его автомобиле, и он во время всего нашего пребывания в Триполи сердечно заботился о нас. Это очень симпатичный и добродушный человек.

– Нет проблем, я вышлю приглашение в посольство. Думаю, за столом все поместимся.

Марыся слишком поздно прикусила язык и слышит с противоположной стороны линии вздох матери.

– Охотно примем его у себя, – поправилась она вежливо. – С женой, конечно. У нас немного знакомых, как-то не сошлись с теми, кого до сих пор встречали. Или чересчур арабы, или чересчур поляки, – смеется Марыся. – Самое время познакомиться с кем-нибудь интернациональным.

– Кроме того, он был в Ливии, сможете вместе вспомнить. Ты любишь эту страну?

– Очень сильно! – Марыся говорит с тоской в голосе. – А ты, скорее всего, нет?

– Знаешь, трудно так однозначно сказать, потому что она тоже у меня вызывает приятное чувство. У меня там остались хорошие приятельницы и преданные подруги. Поездки к морю были прекрасны, и сам город Триполи необычен.

– Я люблю его, вонь выхлопных газов и гниющего мусора смешивается с одуряющим запахом жасмина, свежезаваренного кофе, тепленького хлеба прямо из пекарни. – Марыся оттаяла, вспоминая свое беззаботное детство. – Кое-кто надо мной посмеется, но у этого города своя атмосфера. Правда, не знаю, как там сейчас. Я поехала бы посмотреть на старые развалины. И в переносном, и в прямом смысле.

– В общем, я тоже, – признается Дорота. – Может, когда-нибудь вместе организуем такую поездку. Возвращение в прошлое…

Она умолкла, задумавшись.

– Надеюсь, без ущерба для себя, – после паузы вносит она поправку. – Навестили бы Самирку.

– Хорошая мысль! – Марыся даже подпрыгивает при мысли о пребывании в старом доме, пусть и кратковременном. Женщины замечают, что, вспоминая Ливию, они нашли общий язык.

– Что ж, увидимся в четверг, доченька. Очень хочу познакомиться с твоим мужем. Я слышала от Кинги, что это весьма современный саудовец. Вероятно, не носит сауб? ^[9]

– Отбивается от нее руками и ногами. – Марыся не уточняет, что так было вначале, сразу же после их приезда из Йемена. Теперь в общественных местах Хамид всегда носит белую, длинную до земли рубашку, что доводит ее до бешенства.

– Ходят слухи, что он также очень красивый, – смеется Дорота.

Марыся садится на софу в зале и начинает размышлять о разговоре с матерью. О чудо, надо признать, что им с матерью очень хорошо говорилось и, в принципе, ей вообще не хотелось заканчивать разговор. Может, Кинга права и со временем они найдут общий язык. В конце концов, они той же крови, а Дорота столько пережила и не отчаялась, разыскивая ее по всему миру. Действительно, ею нужно восхищаться.

Когда Марыся пригласила всех гостей, она вдруг сообразила, что вообще не имеет понятия, как приготовить праздничный ужин. Руби дерево по себе. Единственное, что у нее было, – это большая столовая с огромным столом, за которым могут поместиться до шестнадцати человек. И ничего больше.

– Пригодилась бы нарядная скатерть, фарфоровый сервиз и плаке, – звонит она Хамиду, потому что тот может устранить любую проблему. – Нужно ехать по магазинам, ничего не поделаешь. Ведь не буду же я сервировать гостям блюда на антиквариате! – восклицает она в ужасе.

– Воздержись от покупок. Все, что тебе необходимо, осталось от моей матери. Она устраивала приемы по меньшей мере раз в неделю.

– Значит, она умела прекрасно готовить, а я не умею, да и повар наш так себе. Не могу на него положиться: нет ни малейшего шанса, что он приготовит изысканный ужин. Я умею готовить только ливийскую шорбу ^[10] и кускус.

– Мама пользовалась услугами «Пэлэс-отель» в Эр-Рияде. У меня еще есть номер знакомого шефа по доставке. Наверняка он не уехал из Саудовской Аравии, слишком ему здесь хорошо. Пригласим его сюда сегодня на ланч, познакомлю тебя с ним, и все сами обговорите.