Рядом с алкоголиком. Исповедь жены - Катерина Яноух Страница 8

Наша жизнь стала будничной. Его деформация, исчезновение его настоящего «я» происходило по одной и той же схеме. На каждой неделе случались нормальные дни. И плохие. Плохими днями, полными тревоги, были четверги и пятницы. В воздухе висело смутное предвестие вечера, который будет проведен в каком-нибудь кабаке.

Он позвонил во второй половине дня. Я как раз забрала Эдварда из садика. Думала поужинать втроем. Например, в ресторане. Но все вышло иначе.

– Ты знаешь, я бы хотел вечером пойти с Симоном выпить пивка, – сказал он. В трубке слышался городской шум.

– Ну да.

– Ничего особенного. Только по кружечке.

– Ты бы не мог прийти домой пораньше?

– Нет проблем! Ну, конечно! Я не задержусь долго. Хочу тебя видеть. И Эдварда.

– И когда ты будешь?

– Около десяти, одиннадцати… Мы не собираемся засиживаться.

Он никогда «не засиживался». Всегда шел только «на кружечку». Или две. Давал оптимистические прогнозы относительно того, как долго будет отсутствовать. Кружка пива – это же такая ерунда! На кружку пива имеет право каждый!

Обычно я предчувствовала, что он не придет домой, как обещал. Но вместо того чтобы что-то предпринять, в тот раз я осталась дома. Уложила Эдварда, прочитала ему сказку, ощущая странные боли в желудке. Я постаралась потушить его ночник как можно скорее – мне хотелось покоя. Покоя для того, чтобы контролировать время. Жалеть себя. Я позвонила Шарлотте, но она не смогла взбодрить меня. Она только расстроилась, что я сижу дома, как мокрая курица. Она, мол, как раз собирается в город. Шарлотта считала, что мне бы надо найти для Эдварда няню или отдать малыша родителям, а самой пойти с ней. Но я отказалась.

Мне не хотелось. Если бы я натолкнулась на Рихарда, он мог подумать, что я слежу за ним. Какая глупость! Но мне так казалось. Кроме того, я не хотела быть свидетелем его пьянства. Наверно, это было главной причиной.

Когда он наконец где-то под утро явился домой, это был другой человек. С запавшими глазами. С чужой улыбкой. От него воняло. Упав в постель, он сразу захрапел. Я лежала в темноте рядом, вслушивалась в его громкий храп и молилась, чтобы он снова стал самим собой. Такое обычно случалось в воскресенье вечером. К тому времени Рихард успевал отоспаться, хмель проходил, и пару дней он был в норме. Да, в начале нашей совместной жизни, слава богу, было и несколько трезвых или почти трезвых дней в неделю.

Ну как можно было хотеть ребенка от такого человека? Оказывается, можно. Я даже не могла представить себе жизнь с другим. Я хотела иметь большую семью – один ребенок меня не устраивал. Может быть, это идет вразрез с нынешней тенденцией. Но и работа не доставляла мне удовольствия. Что, я должна посвятить жизнь писанине о вкуснейших дешевых колбасах? Суетность подобных рекламных кампаний всегда вызывала во мне внутренний протест.

Как-то Шарлотта взяла Эдварда на неделю к себе, ему всегда у тети безумно нравилось. А мы с Рихардом отправились в Лондон. Мы прогулялись по Ноттингхилл и посетили Кэмден. Накупили грампластинок и растафарианские шапочки, которые вручную изготовляли девушки в каком-то закутке, откуда тянуло дымком марихуаны. В гостиничном номере мы ели китайские блюда и занимались любовью под музыку Джимми Клиффа. Рихард пил сдержанно, это было приятно. И я забеременела.

В качестве будущего отца Рихард был бесподобен. Мои опасения относительно несоответствия его возраста отцовству не подтвердились. Подружки вздыхали и пророчили, что он оставит меня, как только у меня начнет расти живот. Ничего подобного! Он любил мое оплодотворенное тело и каждый вечер натирал кремом мой округлившийся живот. Беседовал со своим ребенком. Обожал меня и преклонялся предо мной. Богиня мать. Он очень гордился, что его сперматозоид нашел мою яйцеклетку, они слились воедино и сейчас из них создается наше и только наше дитя. Он даже выпивать стал меньше.

Я успокоилась. Вот оно, я была права! Он вел себя как нормальный молодой парень. Нет больше проблем с алкоголем. Он взял себя в руки. Доказал, что в силах преодолеть тягу к выпивке и быть ответственным мужчиной, как того требует ситуация.

Шарлотта поздравила меня, но было видно, что мою вторую беременность она принимает с трудом. Вроде бы теперь ее очередь. Теперь она должна была вынашивать ребенка. Ей уже перевалило за тридцать. А она все еще бездетна. Кто знает, не завидовала ли она, что у меня есть парень, который так любил пиво? Если и завидовала, то никогда не показывала виду. Обычно мы могли говорить с ней о чем угодно. Но только не об этом. Это была больная тема. Я чувствовала за собой вину, что ей не выпало счастье ходить в Дом матери и ребенка. Что у нее в животе нет маленького созданьица, сердце которого бьется так, что, кажется, слышно на всю комнату. Мне было не по себе оттого, что она не может разделить мое счастье.

Поймите меня правильно – я тогда была по-настоящему счастлива. Это был чудесный период. Казалось, что Рихард в норме. Радость ожидания будущего ребенка явно читалась на его лице.

В то время алкоголь не был на повестке дня. Наверно, затаился и ждал своего часа. Мне это и в голову не приходило. Я поглаживала живот и мечтала о нашем малыше – на моем небосклоне не было грозовых туч, которые портили бы мне настроение. Разве что ситуация с Шарлоттой. Не совсем справедливо, если младшая сестра рожает раньше старшей. Это причиняет весьма своеобразную боль.

Ультразвук. Мы держимся с Рихардом за руки. В приемной я целую его. Стоп… я что-то чувствую. Что-то типа запаха пива. Пытаюсь прогнать тревогу. Стараюсь никак не выдать своих подозрений. Не хочу испортить важность момента. Ничего не скажу. Не спрошу.

– Ты пил? – все же шепчу немного погодя.

– Бокальчик к обеду, – отвечает он тоже шепотом и невинно улыбается.

Бокальчик к обеду. Бокальчик к обеду. Так уж ли это страшно? Ну, успокойся ты, Мариса, не будь занудой. Бокальчик к обеду. Просто при беременности легко расстроиться. Любой из нас к обеду берет бокальчик пива. В чем тут проблема? Бокальчик к обеду…

Я больше ничего не спрашиваю. Но когда сестра на ультразвуке натирает мне выпирающий дугой живот холодящим синим гелем, я молюсь, чтобы она не почувствовала запах того проклятого пива «к обеду». Искренне надеюсь, что мы выглядим так же, как любая другая пара, интересующаяся, как поживает детеныш там, внутри. Запаху пива в мире беременных нет места.

В помещении приглушенное освещение. Рихард сидит рядом со мной. Сестра стоит возле аппарата у моей головы, а на экране появляется черно-белое изображение нашего ребенка. Глаза застилают слезы. Рихард смеется.

Наше дитя делает кульбиты. Свободное существо. Надежно привязанное пуповиной. Машет нам ручкой. Я слышу, оно говорит: успокойся, мамуля! Наш папа о'кей. Немного ребячится, но ведь держится. Я знаю. Поэтому я выбрал вас двоих. Вы оба о'кей. Вы молодцы. Жду не дождусь увидеться с вами.

У нашего малыша десять пальцев на руках, десять на ногах, бьющееся сердце и мозг, выглядящий как положено. И остальные органы, похоже, на своих местах. Одним словом, все о'кей.