Восемнадцать часов дурдома - Владислав Картавцев Страница 8

Девушка с фотографии была страсть как похожа на его новую знакомую, внизу стояла подпись: «Елизавета Вертинская, наследница империи Вертинских на Гавайях одна. Скучаю, жду!»

Андрей нажал на флажок: «Вау, класс!», не удержался и написал комментарий: «Будь у меня такая роскошная грудь, я бы тоже не вылезал с Гавайев! Захочешь выпить пивка, только позвони!»

Всё, с «В контакте» покончено, и Андрей решил почитать только что вышедшую книгу модного автора – вчера приобрел ее в интернет-магазине. Реклама книги, как всегда, обещала разрыв шаблона, вынос мозга и гарантированный интеллектуальный экстаз, который непременно охватит читателя, стоит ему только увидеть первые строки, а после углубиться в повествование.

– Так, Виктор жЛОБ, «Логический церебрализм», – Андрей загрузил файл, – аннотация:

Здравствуйте, мои дорогие сладкие читатели и почитатели! Я – Виктор жЛОБ – рад представить на ваш суд мою новую форму самовыражения, которая смело подходит под категорию «Кино не для всех». Для моих книг характерен вызов, эмоциональный накал и процесс сопереживания, отчетливый выброс адреналина главных героев и поле для размышлений, обильно сдобренное философскими темами. Поэтому читать мои книги не только долго, но и увлекательно! И я желаю вам насладиться и слогом, и текстом и жду вас у себя в гостях для обсуждения продолжения, которое обязательно последует!

Ваш Виктор жЛОБ.

– Какое однако интригующее начало! – зачитавшись, Андрей не заметил, как поезд выкатил на станцию Марксистская, и люди стали выпрыгивать из вагона, как селедки из сплющенной ударом гидромолота консервы. – Осторожнее, чучело! – буркнул он, когда какой-то мужик со всего размаха наступил ему на ногу, – не для тебя я сегодня ботинки чистил!

Склоки не получилось: мужик то ли не услышал, то ли спешил, а то ли просто не захотел ругаться. Зато отвлекшийся от планшета Андрей с удовольствием обозрел на стене: «Компания «Картон» Правило номер шесть: без квартиры жизнь – жесть! Компания Картон – наши квартиры только для Вас!»

– Действительно, жесть! Почти как в моей хрущебе – только еще хуже! Впрочем, ребята явно стесняются! Если они хотят привлечь внимание, им нужно действовать агрессивнее! Например, вот так:

«Компания «Картон». Наши квартиры только для вас, а кто не купил, тот пи… рас!»,

«Компания «Картон». Только для вас наши квартиры, а кто не купил, тот полный муд…ило!»,

«Компания «Картон». Только для вас квартиры наши, а кто не купил, тому жить у параши!»,

«Компания «Картон». Наши квартиры для вас только, а кто не купил, тому по жизни горько! А потому что козел!»

И наконец: «Компания «Картон». Квартира от «Картона» – пристанище гандона!»

– Или лучше кондома? А, без разницы! – Андрей широко улыбнулся, пролистнул пальцем страницу на планшете и углубился в Телегина.

Глава первая. Сочные грезы недоавгустина

Динамически все шло хорошо, агрессор присутствовал, но тьма сопротивлялась. Она уносила пылинки здравого смысла, и сквозь нее просвечивала трясина серости, переходящая в ноктюрн. Надежд а человечества плыла во мгле, и не было на свете материи, способной остановить ее!

Но нашелся герой, ощетинившийся во мрак. Он вскинулся, расправил плечи и бросил насмешливо: «Ау! Где вы, остатние члены? Где вы, прошедшие сквозь время, где вы, окопавшиеся в тылу усредненности бытия, где вы, слабые и униженные, вставайте, и да прибудет с вами господь, и отзовется в вас целенаправленность и сила, и придет к вам видение пути!»

Ответом ему явился свирепый хохот лютого волка, который разнесся по степи подобно древнему забытому проклятью, сковывающий и подавляющий, воскрешающий чудовищ из древнего ужаса, хмельной и яростный, ледяной и бронзовый! Хохот нарастал, и ему вторило поверженное пространство, и вдруг тени забытых несчастий вышли в свет, вдруг возомнило о себе невежество и пошло вскачь, разнеслось, расширилось, увеличилось в размерах и поглотило сияние мудрости, прежде обитавшей в этих землях.

Злонамеренное торжество, оно шаг за шагом поглощало крупицы смысла, грозилось затопить сознание и ввергнуть в наполненный кошмарами сон, но герой не сдавался. Он проламывал хребты безумия, стягивал, сковывал зло, выкручивал руки, осознавая, что только движение есть жизнь, только в нем есть светлое присутствие ангелов, только оно может спасти и спастись, и только ему можно вверить самое ценное.

Его борьба переросла саму себя, она трансформировалась в состязание мишеней, она поочередно тянула и шла следом, она вышла, она скользила, она печалилась и веселилась, она и была тем сущим, что мог предложить герой. И не было против нее защиты, и не глумилась она, но только помогала пережить и понять, и свершилось! Тьма стала пятиться, тьма вошла в подобие преамбулы, тьма просила пощады, но нигде не могла заполучить её и вынуждена была спасаться, прятаться в норе, устремиться в безвестность и смотреть оттуда жалкой и побитой.

Герой торжествовал, он пел гимны, он читал осанны, и те, кто присутствовал, отзывались ему, они шли, и они же были на равных. Они пополняли его воинство, и оно становилось могучее, теперь оно не боялось, но дрожали от страха враги, разбегались и жалели о былых устремлениях, о падших бесцельно, о жертвах и варварах, что были повержены и остались лежать трупами на мерзлой земле.

И тогда случилось! Тогда из неведомых глубин космоса прибыл ветер. Он принес бурю, полыхали молнии, били наотмашь, и друзья сказали, что отныне покидают они, пришло их время – ведь долго еще будут слышны объятия потревоженных, долго еще никто и никогда не откликнется на зов, и долго вороны будут петь свою грустную песнь, зажатые в тисках безвременья.

Явилась развязка. Все уснуло, все погрузилось в жидкость, все замерло, закостенело, остановившись и предавшись созерцанию. И не было боле ничего, и молекулы, и атомы прекратили разбег, но уподобились Будде сияющего солнца, который смотрит свысока, и нет, и не дано ему другой кармы, но только созерцание и тишина, что правит миром снов и сновидений.

Герой остыл. Остыли его чувства, слова, и даже разум впал в уныние и прекратил мятущийся бескровный бой за понимание и сути, и размеров предстоящих битв и потрясений, он уподобился вопросу, который навис над всеми и был распят поочередно то одним, то третьим, то шестым. И явь взошла и скопом взорвалась многоголосицей, и раздался рокот, который вряд ли мог быть услышан помимо воли и намерения о том, что суть, и что есть истина в последней воле торжества. Божественно, и хочется еще алкать и прикоснуться к благодати реальной тишины и смерти, вопреки всему!..

* * *

– Хочется алкать и прикоснуться к благодати реальной тишины и смерти, вопреки всему! Вот это его заплющило! – Андрей отключил экран и вышел наружу. Станция «Третьяковская», на стене: «Компания «Картон» Правило номер семь: без квартиры ты дурак совсем! Компания Картон – наши квартиры только для Вас!»