Вера Штольц и всего лишь несколько дней - Ольга Трофимова Страница 8

За окном стемнело неожиданно быстро. Как будто мгновенно выключили солнце. А значит, вот-вот должно было наступить время всесокрушающего обольщения козленочка, простите, теленочка на золотой каемочке, точнее, теленочка на тарелочке с голубой каемочкой. Но это, в принципе, все равно. Но пока золотого тельца не видно и не слышно, и Полина затосковала. Ее деятельная натура требовала активности – просто так ждать она не привыкла. Полина опять включила телевизор, где диктор из далекой родной России вещал о катастрофе на товарных рынках в Китае, который был как раз под боком.

Повсеместное товарное напряжение снизило напряжение самой обольстительницы, которая чувствовала, что вот-вот закипит, как паровой котел линкора времен русско-японской войны. Но взрыва удалось избежать – Аполлинарий ввалился в номер как раз вовремя – еще чуть-чуть, и Полина созрела бы для поиска того лысого из ресторана – т. е., конечно, не лысого, но богемного мужчину с респектабельной привлекательной внешностью и аристократическими манерами!

Увидев Полину, Аполлинарий сразу понял, что сейчас с ней шутки плохи, и как был в костюме и в ботинках, попытался доказать ей свою стопроцентную преданность. А еще – любовь! Но Полина, в душе ликуя, как укротительница тигров перед поверженным самцом, гневно отстранила Аполлинария от себя, чтобы он ненароком не подпортил такую красоту (ты посмотри на маникюр, скотина!) и потребовала от него отчет о его сегодняшнем дне, а также подробный план на будущее. Решение немного поглумиться над ним пришло к ней внезапно – как реакция на тупо потерянный день.

Аполлинарий в момент сник. Честно говоря, к такому напору он был не готов. А когда Полина демонстративно обнюхала него, скривилась и громко стала выпытывать, а почему от него на версту разит дешевыми женскими духами, он и вовсе потерялся. Накал страстей усиливался и скоро должен был выйти на вершину, перекрыв даже феерические страсти итальянских сериалов a la: «Скотинни и золушка».

– Скажи, дорогой, – трубным елейным голосом, полным нескрываемой угрозы, прощебетала Полина, – а что это была за девушка? Проститутка?! – взвизгнула она. – Что ты себе позволяешь? В то время как я здесь сижу почти безвылазно и совершенно одна, не зная даже, где можно безопасно поесть в этой дыре, и жду моего драгоценного, драгоценный заявляется весь в женских духах и почти что с проституткой подмышкой! А ну, говори, где ты ее бросил?

Девятый вал Полининых подозрений (теперь уже вполне искренних) обрушился на Аполлинария, угрожая раздавить его и выбросить бездыханным на берег где-нибудь в районе марокканской Сахары. В результате чего он уже почти представлял себя жуком-короедом, насаженным на вертел. Но пока жизнь еще не покинула его, и он попробовал защититься:

– Ну как ты можешь подозревать меня в чем-то? Разве я не прилетел к тебе, как только смог? Я же – мужик, я должен зарабатывать деньги, откуда их взять-то на твои капризы? А пахнет от меня не духами, а новейшей продукцией моей фирмы – супертехнологичным афродизиаком. Вот, кстати, тебе буклет – почитай на досуге. Ты читать умеешь? И, кстати, ты хоть слышала, что это такое – афродизиаки?

Для справки, Аполлинарий и в самом деле специализировался на торговле китайскими «чудодейственными средствами», начиная от регуляторов потенции, размолотых в порошок мокриц для лечения желудка, фальшивым женьшенем и золотым корнем и заканчивая разной омолаживающе-завлекающей косметикой и парфюмерией с иероглифами. В России все это шло на ура, менеджеры работали на износ, и фирма приносила ощутимый доход своему хозяину – т. е. именно Аполлинарию. Приобреталась чудо-продукция большими партиями, а в Тайбэе находился один из офисов, через которые Аполлинарий осуществлял закупки и доставку. И вот сегодня он, как подопытный кролик, целый день пробовал на себе действие духов-афродизиаков – конечно, над их ароматом китайским коллегам надо было еще серьезно поработать, но действовали они отменно, в чем он и смог самолично убедиться, прохаживаясь по улицам города. Даже китайские девушки обращали на него внимание больше, чем обычно.

Полина, мгновенно сориентировавшись, дала задний ход. Нужно срочно исправлять ошибку, чтобы ее возлюбленный не успел перейти в контрнаступление:

– Конечно, конечно, прости меня дорогой! И как я могла заподозрить в тебе самца, который может при такой-то даме рядом бросаться на китайских девок грязной наружности? Прости меня, я же вижу, как ты устал, и как много ты сегодня работал! Ах, твоя жизнь – самый настоящий подвиг, ты у меня, ну прямо, как Александр Матросов, – Полина неожиданно для самой себя выкопала из глубины памяти смазанные воспоминания о подвиге советского солдата, бросившегося на амбразуру. Сравнение, конечно, неуместно, но тут нужно было действовать решительно, чтобы не терять инициативу. – Ведь я вижу, с каким трудом ты зарабатываешь деньги, чтобы быть мужчиной, и на какие жертвы вынужден идти – и даже обливаться этой китайской гадостью! Но я люблю тебя даже таким, мой Ален Делон, мой Депардье! Иди быстрее в ванну – а у меня есть, что покушать, и не только!

Аполлинарий расцвел, выпрямился и милостиво принял извинения. Теперь он вновь чувствовал себя настоящим мужчиной, уже позабыв, что мгновение назад пытался чуть ли не спасаться бегством. Прощение блудного Аполлинария состоялось – мало того, его трудовой подвиг был оценен по достоинству. Но ванна была срочно необходимо – аромат афродизиаков уже начал отравлять в округе все живое. А скоро, наверняка, потрескается и кафель в прихожей.

Пока Аполлинарий резвился в воде, булькая, как кит, Полина быстро сервировала стол, еще раз потренировалась в изображении понимания на лице и напустила на себя заботливый вид все повидавшей мамочки, готовой всегда поддержать любимого словом и делом. Аполлинарий должен чувствовать, что сейчас рядом с ним находится человек, всегда готовый подставить плечо! И Полина даже отнесла ему шикарный белый халат из шкафа в номере, чтобы он в него завернулся, когда выйдет из ванной.

Наконец Аполлинарий закончил с водными процедурами – теперь он был чистым и перестал источать флюиды китайских афродизиаков, чего никак нельзя было сказать о его одежде. Пока он мылся, Полина была вынуждена позвонить на ресепшн и договориться, что его вещи прямо сейчас отнесут в химчистку. Ей несказанно повезло – ей ответил служащий, который немного понимал по-русски, и это был вовсе не китаец, а болгарин. Откуда он здесь взялся, понять было совершенно невозможно. Но главное сделано – зловонный пакет перекочевал в руки портье, который, получив чаевые, скрылся с ним в неизвестном направлении, оставив взамен какую-то бумажку с надписями по-английски.

Увидев Полину – всю такую свежую, притягательную, сменившую гнев на милость, да к тому же еще и в блестящем платье без спины, Аполлинарий предпринял яростную попытку тут же наброситься на нее – чему она совершенно не противилась. Очередная стадия обольщения входила в решающую фазу. Полина должна была предстать перед ним тигрицей в постели – а еще лучше, тигрицей, очумевшей в своей страсти от китайских афродизиаков.

К своему стыду, оказалось, что Апполинарий сильно переоценил свои силы. Все закончилось, почти и не начавшись. На громадной кровати валялось скомканное блестящее платье, а с краю сидел неудачливый любовник, с тоской смотрящий на вечерний пейзаж Тайбэя. Афродизиаки сыграли с ним злую шутку – когда дошло до дела, весь его молодецкий запал оказался точно такой же пустышкой, как и чудодейственный китайский аромат. Но, впрочем, чего еще можно ожидать от Китая?