Малькольм - Джеймс Парди Страница 8

Малькольм кивнул.

— Но я рад, что вы считаете моего отца неординарным человеком, — сказал мальчик. — Понимаете, отец — это все, что у меня есть. А сейчас у меня его нет, — Малькольм издал короткий гортанный всхлип.

Кермит посмотрел на запястья, потом на свою пустую чашку.

Тогда Малькольм сел, но рассмеялся и лег обратно со словами:

— Я слишком сонный, чтобы сидеть.

— Я надеюсь, вы не хотите, чтобы я перестал разговаривать, — любезно спросил Кермит.

— Лучше вам перестать, — ответил Малькольм, — но если вы не против, чтобы я не отвечал и даже не слушал, то, наверное, можете говорить и дальше.

— Прекрасно, — сказал Кермит, — так я и поступлю. Я очень люблю говорить.

— Есть одна вещь, с которой я хочу разобраться прежде, чем вы начнете говорить, — сообщил Малькольм Кермиту. — Вы — гном или лилипут? — И Малькольм сел на диване.

— О Господи, — сказал Кермит после короткой паузы. — Я ни то, ни другое.

— Ни то, ни другое? — Малькольм был так удивлен, что сел прямо и опустил ноги на пол. — Как же! вы должны быть или тем, или другим.

— Нет, нет, нет! — ответил Кермит. Он сильно покраснел. — Сколько глупости бывает в человеке!

— Но вы такой маленький, — прокричал Малькольм. — Вы должны быть лилипутом!

— Я невелик, — Кермит говорил терпеливо, но подчеркнуто сдержано, — но я не отличаюсь от других мужчин — по существу, — сказав это, он встал.

— В таком случае, вы просто коротышка? — поинтересовался Малькольм.

— Можно сказать и так, — согласился Кермит.

— Но я видел вас в цирке, то есть, таких коротышек, как вы.

— Не как я! — Кермит замотал головой и вытер рот ковбойским платком. — Вы никогда не видели там такого, как я, — повторил он и неожиданно высунул язык и широко распахнул глаза, как киноартист.

— Ух и жуткий у вас вид, когда вы так делаете, — заметил Малькольм.

— Я иногда бываю жутким, — Кермит рассмеялся несколько немелодично.

— Все-таки, кажется, вы мне нравитесь, — сказал Малькольм. — Вы необычный.

— Что ж, я мог бы сказать то же о вас, Малькольм, хотя и не стану, — ответил Кермит. — Вы не большого ума, как я посмотрю, но в вас есть обаяние и задатки для… безобидного товарищества.

— Вы ведь не занимаетесь ничем ужасным, вроде бальзамирования трупов, а? — решил узнать Малькольм.

— О, опять Эстель Бланк, — поддразнил Кермит. — Нет, как я сказал вам, я пишу маслом, хотя никто моих картин не покупает.

— Вы мой первый знакомый художник, — рассказал ему Малькольм. — Правда, до вчерашнего дня у меня не было и знакомых гробовщиков.

Вдруг они услышали громкие выкрики из задней комнаты, и вскоре оттуда выскочила Лорин. Ее волосы были спутаны, платье порвано, и она держалась за окровавленную руку.

— Питер укусил и исцарапал меня, — закричала она. Казалось, она была на грани истерики.

— Принесите тот кувшин, — велел Кермит Малькольму.

Малькольм доставил кувшин Кермиту, и тот быстро выплеснул содержимое на Лорин.

Вода, или другая жидкость, бывшая в кувшине, имела цвет сажи. Когда вода полностью оросила голову Лорин, Малькольм подумал, что эта женщина заметно напоминает Кору Нальди, хотя, конечно, эти две дамы были совершенно непохожи, и Лорин не носила парика и, скорее всего, не могла бы спеть ни единой ноты.

Лорин все еще кричала после того, как на нее плеснули водой, но уж не в полный голос.

— Теперь подойди сюда и сядь на табуретку рядом. Я буду с тобой говорить, — сказал Кермит жене.

Лорин послушалась его и, сев на табуретку, стала жаловаться:

— Почему нам не избавиться от этих зверей! Они постоянно кусают меня и вымещают на мне злобу.

— Ты должна научиться жить с ними и любить их, зайчик, — Кермит употребил ту же ласковую кличку, с которой она обращалась к нему. Он нежно поцеловал Лорин в волосы.

— Жить и любить, зайчик, — сказал Кермит жене.

Они почти забыли Малькольма, который стоял и ждал, пока на него обратят внимание и, наконец, через несколько минут медленно двинулся к входной двери.

— Спокойной ночи, — крикнул Малькольм, переждав еще несколько минут, пока супружеская пара ворковала и обнималась.

— О Малькольм, — ответил Кермит, — вы ведь не уходите!

— Я вижу такси снаружи, — прокричал мальчик, — мне хочется скорее вернуться в номер.

Кермит начал спорить.

— Но я вернусь, — обещал Малькольм. — То есть, если вы позволите.

— Еще ведь рано, — заметил Кермит. Затем, смирившись с уходом Малькольма, добавил, — Вы не знаете, что такое брак. Но приходите снова, милый мальчик. Вы страшно необычны, и это в высшей степени приятно, — беспомощно объявил Кермит, сидя в обнимку с Лорин.

— Да, приходите снова, милый Малькольм, — крикнула ему Лорин. — И простите, что мы не поднимаемся. Вы поймете, когда будете женаты.

— Позвоните нам, милый Малькольм, — выкрикнул Кермит из-под тяжелого объятия жены.

— Спасибо за вечер. Спасибо вам за все, — прокричал Малькольм, уходя. — Спокойной ночи вам обоим.