Блистательный и утонченный - Терри Саутерн Страница 8

Доктор продолжал стоять вот так и очнулся, вздрогнув, только тогда, когда высоко над головой раздался звук летящего самолета. Он едва только начал копать — и снова вздернулся от еще одного прерывающегося звука, от пронзительной сирены полицейской машины. И, не вставая, как будто он действительно был загнан в капкан между звуками сирены и самолета, доктор, стоя на коленях, водил головой из стороны в сторону, пытаясь определить, откуда раздаются звук и сирена. Затем она появилась, темная патрульная машина, замерев на мгновение на дальней вершине холма, там, где исчез грузовик, и скатилась по направлению к доктору, с пронзительно и громко воющей сиреной. Доктор Эйхнер поднял пальто, встряхнул и побежал назад, к ограждению и месту аварии, а патрульная машина, доехав до перекрестка, с визгом развернулась на передних колесах, прыгнула в сторону, проскользила и остановилась в нескольких ярдах за горящим седаном. Еще до того, как пыль от машины улеглась, один из мужчин выскочил, на ходу направляя в огонь струю из ручного огнетушителя. Когда тот наклонился, чтобы пролезть под ограждением, доктор Эйхнер закричал изо всех сил, стараясь пересилить вой неконтролируемой сирены.

— Мимо вас проезжал серый грузовик?! — прокричал он.

Он вылез, прижав к себе пальто и поискав глазами твердую опору, из кювета, с поднятой прямо головой, и направился к полицейской машине. Все это время другой полицейский по-прежнему сидел за рулем.

— В вашей машине двусторонняя радиосвязь?! — доктору приходилось кричать, наклонив голову к полицейскому, на фоне безумной агонии умирающей сирены. — Позвоните в участок, — сказал он, — пусть они задержат большой серый фургон, который едет на восток, в Дрексал. — Он кивнул, как бы подчеркивая этим свои слова, и затем, тяжело дыша, отошел назад, ослабил воротник, вытащил огромный белый платок и промокнул им лицо и шею.

Полицейский из патрульной машины открыл дверцу и медленно вылез наружу, все это время не сводя глаз с горящих останков седана. Второй офицер беспрестанно носился туда-сюда, нервно дергая огнетушитель. Тонкая струя из ручного огнетушителя могла едва достать до передней части стойки седана, ярко пылающей на чернеющем столбе. Затем он повернулся к доктору.

— Вы видели аварию?

После своей пробежки по дороге и попыток перекричать сирену доктор все еще не мог отдышаться. Однако в ответ на этот вопрос он попытался улыбнуться, затем слегка покачнулся вперед и сцепил руки над пальто, крепко прижав его к себе.

— Да, видел, — сказал он, — и я даже мог бы сказать…

— Как ваше имя? — спросил другой полицейский, уже готовый записывать.

— Эйхнер, — коротко ответил доктор. — В аварии также участвовал другой автомобиль, грузовик. Вы могли его заметить в Дрексале, большой серый фургон.

Последние слова он произнес вопросительным тоном, пока полицейский ждал, замерев над блокнотом.

И затем:

— Сток! — Они оба посмотрели наверх, удивленные, почти разгневанные, когда второй, с огнетушителем, появился из-за капота, крича: — Сток! Эй, Сток!

Он был растрепан и весь в грязи.

— Звони в участок! — сказал он. Он слегка шепелявил. — Им нужно привезти сюда насос и пенный огнетушитель. Вот это вы видели? — он нетерпеливо махнул рукой в сторону полыхающего седана.

Мгновение полицейский Стоктон и доктор рассматривали его молча, как будто шепелявость могла испариться из его слов, одного за другим, и дать им упасть в пыль под ногами, сырым и разоблаченным.

— О'кей, — пробормотал Стоктон, в конце концов повернув прочь. — О'кей, обойдемся и без печеного дерьма.

Он забрался назад на переднее сиденье, наполовину улегся на нем, пару раз нажал на переключатель и начал говорить хриплым шепотом в микрофон, прикрепленный к дальней стороне приборной панели.

Доктор Эйхнер вынул свою записную книжку, открыл на той странице, где записал данные об аварии, и сам наклонился и всунулся в открытую дверь.

— Это насчет грузовика, — мягко сказал он, слегка толкнув локтем ногу Стоктона.

Сообщение, передаваемое в участок, было предельно коротким, все составлено из номеров, мест и времени. Полицейский снова включил рацию, выпрямился и пытливо посмотрел на доктора. Затем он поднял указательный палец к своему правому глазу и сделал манящий жест, как будто подзывал ребенка, чтобы шепнуть ему секретик. Доктор Эйхнер наклонился ближе. Полицейский слегка зацепил пальцем воротник рубашки доктора.

— Знаете, что я вам скажу, — сказал он, — мы с этим будем разбираться нашим собственным излюбленным методом. О'кей, дружище? — И он подмигнул доктору, отчего тот медленно отшатнулся назад. Затем полицейский снова вылез из машины, отстегнул от ремня свой блокнот и начал писать.

— Ну, так как насчет того, чтоб повторить, как вас зовут? — сказал он.

— Эйхнер, — сказал доктор. Из бумажника он достал визитную карточку и протянул полицейскому. После этого он долго стоял, угрюмо уставившись на свои собственные покрытые пылью ботинки, хотя постепенно его искривленный рот, конвульсируя в уголках, снова попытался что-то сказать, а глаза его, встретившись с глазами Стоктона, снова вспыхнули с надеждой.

— Кажется, я начал понимать, — сказал он. — Вы уже задержали грузовик. Конечно. Кто же еще мог сообщить об аварии? — последние слова доктор произнес почти с наслаждением. Он погрозил Стоктону пальцем, беззлобно, скорее с обожанием, как если бы офицер невинно напроказил.

Офицер Стоктон громко прочитал: «Доктор Фредерик Л. Эйхнер» и записал себе в блокнот.

Доктор все еще держал свое пальто. Теперь он надел его и поправил галстук.

— Я работаю в клинике Хауптмана, — сказал он.

Другой полицейский кивнул, покрутив в руках визитную карточку. Затем он поднял глаза и несколько неожиданно уставился куда-то позади доктора, в сторону от дороги, туда, где стояла «Делахайя». Хотя оба мужчины стояли, наполовину отвернувшись от поврежденной стороны машины, даже с этого места было видно, что регулировка руля не в порядке, а багажник слегка вывернут влево.

— Это ваша машина? — полицейский скользнул по ней глазами и тут же сошел с дороги и направился к «Делахайе». Доктор Эйхнер незамедлительно последовал прямо за ним, но на полпути к машине Стоктон припустил рысью, так что когда доктор догнал его, полицейский уже успел обойти ее кругом и сейчас, наклонившись, осматривал днище. Он встал, отряхнул руки от пыли и сложил их на бедрах. Перед тем как начать говорить, он взглянул доктору в глаза, затем торжественно кивнул на поврежденный бок «Делахайи».

— Ваша машина?

Доктор Эйхнер не торопился с ответом.

— Изрядно по ней постучали, ага? — наконец произнес он, притворяясь, что заново изучает повреждения.

Полицейский посмотрел на него проницательным взглядом, затем, без единого движения телом, повернул голову и через плечо позвал напарника, стоявшего на месте крушения. К этому моменту тот вылил все содержимое огнетушителя и теперь просто стоял в стороне и смотрел на пламя.