Расщепление. Беда - Фэй Уэлдон Страница 78

— Эрни, я должна идти, — прервала его Анетта.

— Но не забывай про жальце в хвосте, — заключил Эрни Громбек. — Итак, Опра Уинфрей, Анетта?

— Опра Уинфрей, Эрни, — грустно ответила Анетта. — Я вижу, что у меня на самом деле нет выбора.

— Ни малейшего, — подтвердил мистер Громбек из фирмы «Громбек, Литтл и Пич», Громбек — с 1982 года, Литтл — с 1921-го, Пич — с 1810-го, неплохо ведущей дела даже в год экономического спада.

— Анетта, — произнес Спайсер, — я читаю.

— Но ты не поужинал, Спайсер. Едва переступил через порог, словом ни с кем не перемолвился и сразу нырнул к себе в кабинет. Неужели ты не голоден?

Закатное солнце светило в окно и золотило все в комнате.

— Я поел фруктов, — ответил Спайсер. — Больше мне ничего не надо.

— Смотри не худей слишком, — сказала Анетта. — Сейчас у тебя такие красивые, широкие плечи. Что ты читаешь?

— Книгу, которую тебе не понять.

— Чалис Уэлспринг, «Перерубание злотворных уз», — прочла Анетта у него из-за плеча. — Со мной у тебя тоже злотворные узы? Это и к женам относится?

— Анетта, — вздохнул Спайсер, — в этой книге исследуются негативные образы внутри нашего «я», которые препятствуют любому нашему начинанию. Наши внутренние враги. Если ты хочешь взять на себя в жизни функцию моего врага, я никак не могу тебе в этом помешать. Но я тогда должен буду сделать все, чтобы скрыться от тебя. Ты, безусловно, играешь в моей жизни очень существенную роль: прошлой ночью мне приснилось, будто я — Иона во чреве кита, а море было бурное, грозное.

— И китом была я? — уточнила Анетта.

— Анетта, прошу тебя, уйди и Бога ради оставь меня в покое! Если ты видишь себя китом, это твоя проблема. Большинство женщин поняли бы, что они — море. Ступай и продолжай жить собственной жизнью. У тебя хватает дел, насколько я знаю.

— Нет, — сказала Анетта. — Я не уйду. Я твоя жена. И я хочу знать. Я имею право знать. Предположим, я — этот самый внутренний враг. Что твоя книжка велит тебе по этому случаю предпринять?

— Воззвать к Высшим Уровням, — ответил Спайсер. — Да нет, ты все равно не поймешь. Ты только будешь смеяться, как всякий невежественный и враждебный человек. Внутренний враг очень часто принимает облик соблазнителя, внушающего сомнения, насмехающегося. Ничего удивительного, что ты готова выставить на посмешище мужа и семью, представ перед телеэкраном с таким животом и вообще в таком виде.

— Я не смеюсь, Спайсер, — сказала Анетта. — И не насмехаюсь. Если ты перерубаешь узы, которые привязывают тебя ко мне, если ты отделяешься от меня, мне это причиняет страдание. Неужели тебе непонятно, что мне больно?

— Как ты все сводишь к самой себе, — заметил Спайсер. — Ты безнадежный эгоцентрик. Можно быть привязанным ко множеству разных вещей: к алкоголю, наркотикам, резиновым фетишам, деньгам, а не только к женам. Боже милосердный, Анетта, неужели нельзя спокойно почитать книгу, которую мне рекомендовали, и чтобы ты сразу не начинала лезть на стенки?

— Кто тебе ее рекомендовал? — спросила Анетта. — Доктор Рея Маркс?

— Да, — ответил Спайсер. — Представь себе.

— Я сегодня была на приеме у ее мужа, — сказала Анетта, не сдержавшись с разгону. — И он ко мне непристойно приставал. Возможно, он со всеми пациентками так себя ведет. Возможно, доктор Рея Маркс надумала избавиться от старого дурака Германа Маркса, и Спайсер Хоррокс ей подходит в самый раз. Виноторговец в расцвете сил, энергичен в постели, только уговорить его, чтобы перерубил злотворные узы, — и пожалуйста!

— Пожалуй, я позвоню твоей матери, — сказал Спайсер.

— Зачем?

— Затем, что ты не в своем уме. Твоя мать, наверно, лучше меня знает, как с тобой обращаться в такой ситуации. Лично я, признаться, не представляю себе, что нужно делать.

— Ты мог бы закрыть книгу и поговорить со мной, — предложила Анетта.

— Хорошо, — согласился Спайсер. — Придется, я вижу. Но имей в виду, это не украшает тебя в моих глазах. Итак, давай по порядку. Первое. Доктор Герман Маркс к тебе приставал. Действительно так? Что он делал?

— Не хочется даже рассказывать, я не ощущаю с твоей стороны никакого сочувствия, — ответила Анетта.

— Но нельзя же просто так бросаться подобными обвинениями, — возразил Спайсер. — Из-за этого могут произойти большие неприятности. Будь поосторожнее, Анетта.

— Не запугивай меня, пожалуйста.

— В какой форме он к тебе приставал?

— Заставил меня раздеться.

— Заставил? Неужели? Каким образом один человек может заставить другого раздеться, хотелось бы мне знать? Объясни, пожалуйста.

— Под предлогом медицинского осмотра, — ответила Анетта.

— Анетта, он же врач, а ты беременна, — сказал ее муж.

— Ладно, оставим это, — согласилась Анетта. — Скажем просто, что я вырвалась от него полуголая и убежала из их дома на глазах у его жены.

— О Боже! Бедная Рея. Эта сумасшедшая выскакивает из приемной ее мужа и вопит, что ее насилуют. Что делает с женщинами беременность! Сначала навязчивая ревность, потом упреки и вот теперь фантазии о сексуальных посягательствах.

— Я знала, что ты не поверишь, — всхлипнула Анетта. — Ты всегда принимаешь сторону моих врагов.

— Врагов? У домохозяйки средних лет, принадлежащей к среднему классу, оказывается, есть враги? — язвительно заметил Спайсер. — Только если она параноик. Однако давай вернемся к твоему предыдущему утверждению, будто бы доктор Рея Маркс надумала отделаться от своего мужа, а взамен присмотрела себе меня. Разве ты сама не понимаешь, что это может быть только плодом больного воображения?

— Я знаю, звучит глупо, и очень сожалею, Спайсер, — сказала Анетта. — Но иначе зачем она так старается разрушить наш брак? Как ты можешь верить всей этой чуши, которую она тебе нашептывает? Это она — разрушительница, а не я. Она распаляет твое тщеславие, всячески льстит тебе. Вообще там что-то не так, только не пойму что. Возможно, она добывает пациентов для своего мужа.

— Тебе придется воздержаться от подобных обвинений, Анетта, иначе ты в конце концов угодишь за решетку, — сказал Спайсер. — И чем больше ты оскорбляешь доктора Рею Маркс, которая оказывает мне такую помощь и поддержку и вообще такая достойная личность, тем хуже будут отношения у нас с тобой. Так что прошу тебя, прекрати, ради всего святого. Давай я приготовлю тебе чашку чаю. Смотри, до какого состояния ты себя довела.

— Но ведь у нас с тобой отношения хорошие, Спайсер, — проговорила Анетта, отхлебывая горячий чай и утирая глаза. — По крайней мере были хорошие, пока ты не стал пациентом доктора Реи Маркс.

— Для тебя, может, и хорошие, — ответил Спайсер. — А каково мне, ты не подумала? Ты считаешь, что все эти скандалы и сцены мне ничего не стоят? Я заболевал, Анетта, — провозгласил Спайсер. — Сказывались трудности совместной жизни с тобой. Начало повышаться давление. В любую минуту у меня мог случиться инсульт или инфаркт; слава Богу, что я вовремя попал к доктору Рее. До могилы буду благодарен Марион за то, что она меня к ней направила.