Любовь за кадром - Эммануил Тафель Страница 76

Наташа несла в руках небольшую спортивную сумку, так как все её костюмы были упакованы в багаж и отправлены к самолёту специальной машиной.

Режиссёр же тащил большой чемодан, поминутно отдуваясь как паровоз на подъёме. Виноградов помог уложить вещи, пассажиры удобно устроились на сидении и тут к автобусу подошёл администратор.

– Я с вами, – сказал Шурик Петров.

Водитель завёл мотор и быстро вывел микроавтобус на шоссе, ведущее в Симферополь. В начале, увлечённые беседой, они не обращали внимания на движение машины, но когда на первом же крутом повороте машину резко занесло в сторону, Наташа тихонько ойкнула.

– Остановите машину! – громко сказал администратор Петров, но водитель взглянув на него пьяными глазами, ответил:

– Слушай, Шурик, ты ещё был ребёнком и сосал у мамки грудь, а я уже, даже поддав, мог довести автобус до любой точки.

– До ручки ты его мог довести, а не до точки, – сказал оператор, сидевший на заднем сидении, – а вот по поводу пьянки перед поездкой, ты не прав, старик.

Водитель, лихо заломив бескозырку, продолжал всё быстрее гнать машину.

Виноградов держался за поручни, Наташа со страхом прижала руки к груди, а режиссёр, с побледневшим лицом, смотрел в окно.

– Вы, пожалуйста, не волнуйтесь, – негромко сказал Виноградов. – Я надеюсь, что этот алкаш всё-таки доведёт машину до аэропорта. Дорога сейчас пустынная, встречных машин немного и крутых поворотов, как будто, не предвидится. А я сейчас с ним немного поговорю, в профилактических целях.

– Саша, будь осторожен, – тихо прошептала Наташа.

Оператор ободряюще улыбнулся ей и пересел вперёд, поближе к водителю. Администратор Петров подвинулся, освобождая место Виноградову. И вот на передних сидениях микроавтобуса расположились два, счастливо улыбающихся человека. Один, кстати, из-за того, что выпил слишком много, а второй потому, что ему сейчас было необходимо сыграть роль компанейского парня.

– Ну, что, старик, вперёд? – весело спросил Виноградов.

– Вперёд, шеф, – в тон ему ответил водитель и микроавтобус рванулся по шоссе, вычерчивая колёсами причудливые зигзаги.

«Только бы на милицию не нарваться, – подумал оператор, внимательно наблюдая за дорогой, – а то остановят, отберут права у водителя, а мы из-за этого опоздаем на самолёт.»

Но вот на встречной полосе показался грузовик и водитель, глупо улыбаясь, попытался справиться с рулём, чтобы отвести машину от удара. Сзади Наташа, бледная как мел, вцепилась в поручни сидения, а режиссёр закрыл глаза и, положив руку на сердце, сосал таблетку валидола. В последнюю секунды Виноградов протянул руки к рулю и резко повернул его, избежав столкновения со встречной машиной.

– Спасибо за помощь, шеф, – водитель вытер пот со лба, дружески подмигнул оператору и стал громко напевать «Катюшу». Песня была хорошая и Виноградов, не кривя душой, стал ему подпевать. Слух у него был неплохой, но голос оставлял желать лучшего и это подпевание, вместе с солирующим голосом пьяного водителя, производило жуткое впечатление.

«Боже мой, – с ужасом подумал Светланов, пытаясь унять боль в груди. – Они воют так, как будто находятся в пивной и ничего страшного не происходит.»

Микроавтобус, между тем, влетел на приличной скорости в предместья Симферополя и, счастливо избежав встречи с дорожной милицией, благополучно доехал до аэропорта.

– Ну вот, а вы боялись, – пьяно ухмыльнулся водитель. – Доставил по назначению в целости и сохранности.

– Вы преступник, которому место за решёткой, а не за рулём, – набросился на него режиссёр. – Вас нельзя допускать к машине, я обо всём доложу директору картины и начальнику вашей автобазы.

– Чего вы расшумелись? Уже и выпить нельзя, да?

К микроавтобусу на шум перебранки уже спешил Семёнов.

– В чём дело? Почему шумим?

– Вот, полюбуйтесь на этого красавца, который нас по дороге чуть не угробил, – Светланов кипел от негодования. – Напился как свинья и если бы не помощь Виноградова, мы бы сюда не доехали.

Директор картины отстранил, для начала, водителя от работы, пообещав разобраться с ним после отъезда группы. Когда страсти немного улеглись, вся съёмочная группа, получив зарегистрированные билеты, отправилась на посадку в самолёт и только двое молодых людей никак не могли расстаться.

– Ты будешь вспоминать обо мне, Саша? – Наташа пыталась заглянуть в глаза Виноградову.

– Обязательно буду.

– Я надеюсь, что через неделю ты вернёшься в Москву и я встречу тебя во Внуково.

– Обязательно вернусь и надеюсь, что встретишь, – Виноградов взял девушку за руку. – Я буду помнить блеск твоих глаз, твою озорную улыбку, буду помнить как ты бежала босиком по росе, как далеко заплывала в море, как голышом у окна, распахнув шторы, ты встречала утро.

– Да ты просто поэт, а не оператор, – Наташа поцеловала его и не оглядываясь пошла к самолёту.

Немного в стороне прощались Кравцов и Татьяна, которая, надев кофту выглядела вполне прилично.

– Ты всё ещё сердишься на меня?

– Чего на дурака сердиться? – Татьяна попыталась скрыть улыбку.

– Ты береги себя.

– Постараюсь.

– Я буду ждать тебя, – она обняла Кравцова за шею и потёрлась носом о его не бритую щеку.