Как ограбить швейцарский банк - Андреа Фациоли Страница 76

– Они всегда такие…

– Что-что?

– Ничего.

– Мы ведь о лисах…

– Разумеется.

Лес к концу зимы будто теряет силы. Ветви все сухие, увядшие листья лежат ковром, перемешавшись с каштановой скорлупой. Но Контини заметил у своих лис растущую нервозность: они чувствовали весну.

– Ты уверен, что этой ночью он придет? – спросила Франческа.

– Конечно. Надо только дождаться.

Они устроились у изгороди, прижавшись друг к другу. Франческа обвила руками Контини, уткнулась лицом в ямку между его ключиц.

– Тебе холодно? – спросил он.

– Да.

– Скоро пойдем обратно.

Несколько минут они не говорили. Потом молчание прервал Контини, словно возвращаясь к разговору, которого на самом деле никогда не было.

– В общем, я хотел сказать тебе, что решил завязать.

– Мм?

– С моей работой. Я решил поставить точку.

– Что ты такое говоришь?

– Мне надоело работать детективом.

– Но что же ты тогда будешь делать? Что мы будем делать?

– Не знаю. Найду другую работу.

– А мы?

– Что – мы?

Франческа сделала паузу. Порой до Контини долго доходил смысл услышанного. Она запустила ему руки под рубашку, он вздрогнул.

– Но знаешь ли ты, что мы сидим в засаде, как два подростка?

Контини не улыбнулся.

– Мы ждем лису.

– Конечно. – Франческа поцеловала его в висок. – Мы ждем.

Молчание.

– Ты не должна беспокоиться, Франческа… Молчание.

– Я найду другую работу, а к тому же я хочу кое в чем стать самому себе хозяином…

– В чем же?

– Во всем, вообще. Хочу понять некоторые вещи, и потом, я хочу подумать о…

Он не закончил фразу, на этот раз. Но он легонько коснулся ее щеки рукой и поцеловал ее. Франческа закрыла глаза, хотя уже стемнело. Элия Контини, единственный мужчина, который, чтобы поцеловать, тащит тебя в колючий сушняк и ежевичник. Единственный, кто перед этим почитает за долг спросить: хочешь посмотреть на моих лис?

– Слушай, Контини…

– Мм?

– Да нет, ничего!

Старый лис был голоден. Он осторожно обошел вокруг изгороди и затаился в кустах. Он узнавал два запаха: один у него соотносился со вспышками света, а другой он уже вдыхал несколько раз.

Это были безобидные запахи.

Но старый лис, прежде чем подойти, долго изучал местность. Распознав запахи, он попытался вычленить все шумы и насторожил уши в готовности засечь сигнал тревоги.

Вот… что-то там было. Звук.

Примета жизни.

Он уловил копошение под землей. В этом месте была кроличья нора; теперь оставалось найти, где у нее вход.

Старый лис умел надолго застывать, дожидаясь, пока кролик достаточно далеко отойдет от норы. Потом приходила минута рывка. Два шага, прыжок, напряжение мышц… внезапный удар, как всегда. Безмолвие леса обещало ночь охоты и сюрпризов. Старый лис был готов замереть в засаде.