Мелькнул чулок - Элизабет Гейдж Страница 73

Харви Конклин грустно кивнул, не осмеливаясь облегченно вздохнуть.

Он нанял Тома Паснека прошлой зимой, когда его постоянный шофер заболел. За целый хлопотливый день поездок по Беверли Хилз оба узнали друг друга достаточно хорошо. Молодой человек был так очаровательно искренен в своих высказываниях, так скромен и почтителен, что для Харви оказалось восхитительным сюрпризом очутиться вместе с юношей в номере мотеля. Его искусство дарить наслаждение оказалось таким же искренним и вдохновенным, как и красивое лицо.

С тех пор они стали любовниками. Том был хорошим мальчиком, и если оказался шантажистом, то не грубым и откровенным – брал небольшие суммы денег в долг, принимал подарки: сорочку, пояс, ботинки и билет на самолет в Лейк Тахоэ или Лас-Вегас, когда Харви отправлялся туда.

Отношения были безоблачными, почти не омраченными ссорами – идеальная связь для престарелого чувствительного гомосексуалиста, нуждавшегося в нежном, угодливом любовнике.

Харви в голову не приходило, что за Томом могут стоять другие люди, менее достойные, менее скромные, менее сговорчивые.

До этого момента.

Хармон Керт вновь подошел к огромному столу и открыл папку.

– Харви, – серьезно сказал он. – Голливуд уже не тот, что был. И люди здесь изменились, они не ведут себя, как прежде, если намерены выжить. Мы понимаем, что в современном мире необходимо держаться вместе и заботиться друг о друге. Наша общая репутация требует особой заботы и внимания.

Он снова закрыл папку, глядя на сидевшего в кресле старика.

– Такой человек, как вы, Харви, нуждается в защите. И мы, в «Интернешнл», будем счастливы и горды взять вас под свое крыло. Я достаточно ясно выражаюсь?

В голосе Хармона наряду с заверениями слышалось явное предостережение.

– Я… понимаю, Харм. Не могу выразить, как ценю…

– Ничего больше не говорите, Харви.

Хармон поднял ладони в шутливом неодобрительном жесте.

– Ни слова. Я знал, вам все станет ясно. Можете во всем положиться на меня, даю вам слово.

Он неожиданно понизил голос, лицо потемнело.

– Но именно поэтому я должен знать, что с этого момента могу рассчитывать на ваше благоразумие. Никаких ошибок, никаких срывов. Помните, мой друг, – в Голливуде нет больше ничего святого. Нынче все ценится дешево: и люди, и вещи.

И пожав плечами, добавил:

– Таков мир, в котором мы живем.

Харви Конклин прекрасно понял угрозу, скрытую за притворным сочувствием.

– Я не подведу, Харм, – пробормотал он, вытирая выступившие на морщинистом лбу капли пота и прислушиваясь к стуку сердца.

Печаль и ужас боролись в его душе. Он вспомнил о божественной фигуре, к которой не прикоснется больше, прекрасной молодой коже, которую любил ласкать слабеющими пальцами, чувственных губах…

Боль потери была нестерпимой, но Харви вынудил себя справиться с ней. Сейчас самое главное – выжить. А его существование зависело от бесчеловечного, бездушного создания, стоявшего над ним.

– Не стоит об этом говорить, – сказал Керт, презрительно отталкивая папку. – Будем считать, что ничего не произошло. Согласны?

Старик лихорадочно закивал.

– Прекрасно, – с улыбкой заключил Керт, усаживаясь в кресло, втайне довольный, что наконец-то унизил старого гомика. Не первый раз Харви использовал шантаж, чтобы привести к повиновению как администраторов «Интернешнл Пикчерз», так и влиятельных в Голливуде людей, зависящих от студии.

Он щадил Харви Конклина вот уже десять лет, поскольку знал, что потребует услуг старика только в крайнем, самом важном случае. Хотя возможности и силы Харви были уже не теми, что прежде, все же у него оставалось достаточно влияния, которое необходимо было употребить с умом.

– Превосходно, – повторил Керт, казалось, глубоко погруженный в мысли, отвлекшие его от присутствия Харви. Нахмурившись, он потрогал пресс-Папье на столе.

– Впрочем, послушайте, Харви, – резко сказал он. – Я хотел еще кое-что обсудить с вами. Нечто очень важное. Думаю, вы сможете помочь нам.

– Только скажите, о чем речь, Харм, – прошептал Харви, стараясь унять дрожь в голосе. – Все, что угодно.

– В «Интернешнл Пикчерз» сложилась весьма деликатная ситуация. Одна из таких вещей, которые случаются неожиданно, как снег на голову. Весьма досадно. Это касается молодой актрисы. Ее зовут Энни Хэвиленд.

– Конечно, Харм, – ответил Харви Конклин, промокая платком верхнюю губу. Чем могу служить?

Керт улыбнулся.

– Сделайте все, что в ваших силах, Харви. Чем же еще?

* * *

Полчаса спустя Харви Конклин ушел. Но перед этим Керт объяснил, чего ожидает от него. Харви был готов выполнить любой приказ, потому что знал: жалкое существование, за которое он еще цеплялся, сейчас целиком зависит от благоволения Керта.

Керт немного посидел за столом, потом поднял трубку, набрал номер междугородней телефонной службы и попросил телефонистку соединить его.

После нескольких звонков ответил негромкий, с хрипотцой, мужской голос.

– «Дугас Инвестигейшнз». Чем могу помочь?

– Это Керт. Последовало молчание.

– Все прошло как надо?

– Да, превосходно. Большое спасибо, мистер Дугас. Чек вам уже отослан. Я свяжусь с вами, если понадобится помощь насчет Конклина.

– Прекрасно, сэр.

В голосе сыщика звучала профессиональная гордость с оттенком иронического подобострастия.

– До свидания, – сухо попрощался Керт. Мысли его уже были заняты совсем другим.

* * *

Уолли Дугас повесил трубку, прислушиваясь, как скрипит древнее кресло, когда он крутанулся на нем в своем крошечном офисе без окон.

На дешевых панелях висели диплом в рамке и пейзаж, купленный в магазине уцененных товаров, изображающий неестественно яркую осеннюю листву. Перед металлическим письменным столом стояли два стула для посетителей и напольная пепельница. Жалюзи были спущены, чтобы прикрыть стеклянное окошечко во входной двери, на котором белой краской было выведено название агентства.

Помещение выглядело еще более убого, чем офисы, которые описывает в своих романах Реймонд Чендлер, но именно этого добивался Уолли. Он никогда не бегал в поисках клиентов. За последние десять лет люди заходили сюда только по ошибке.

Уолли проводил все конфиденциальные расследования один, и платили ему, переводя деньги в банк на его личный счет. Он предпочитал общаться с «заказчиками» исключительно по телефону. Мало кто из коллег знал его имя, и клиентов у Уолли было совсем немного.