Я – пират - Антон Кротков Страница 72

– Позвольте мне угостить соотечественника – обратился он ко мне.

У незнакомца было мужественное обветренное лицо. Его приветливая улыбка, спокойный, немного усталый взгляд располагали к общению. Мы посидели, поговорили. Потом он пригласил меня к себе домой и познакомил со своей семьёй. Снова по русскому обычаю был накрыт стол. Я был буквально ошарашен, когда в разговоре «по душам» – за бутылкой имевшейся у меня с собой водки узнал, что мой новый приятель работает… пиратом. Правда дать мне откровенное интервью он решительно отказался:

– Ты извини, конечно, но я не спешу получить законную пулю в Китае, поселиться лет на триста в китайской тюрьме или получить путёвку на каторжные работы. Зачем дразнить собак. Это здесь я могу особо не таится. Полиция смотрит на нас сквозь пальцы, и мы ей за это щедро платим. Но в других местах с нами не церемонятся. Хотя и местные военные, если с поличным ловят нашего брата в море, то в суд тоже не тащат, А сразу пускают в расход…

Когда мы расставались, я спросил Егора:

– Неужели тебя совсем не тянет домой в Россию?

На скулах мужчины заходили желваки. Однако он лишь пожал плечами и ответил с наигранным равнодушием:

– А что мне там делать? Здесь я состоятельный уважаемый человек, а там кто? И потом наш бизнес очень затягивает…

Прошло чуть больше года. По служебным делам я вновь оказался в Нигерии в городе Лагос. В этом порту был задержан российский танкер, экипаж которого местные власти обвиняли в очень серьёзном по местным законам преступлении – контрабанде нефти. Я собирался рассказать своем читателю об этой запутанной истории. Занимаясь делом арестованного корабля, я постоянно мысленно возвращался к мимолётной встрече годичной давности. Необычная судьба заброшенного так далеко от родины соотечественника не выходила у меня из головы. Поэтому, как только в моей работе образовалась пауза, я взял машину на прокат и отправился в Порт-Харкорт.

Егора дома не оказалось. Его русская жена сначала ответила мне, что её муж уехал по делам в другой город. Она или не помнила меня, либо лишь делала вид, что не помнит. Тогда я напомнил ей о нашей прошлой встрече. Мы проговорили, наверное, минут двадцать, и я уже собрался уходить.

– Да, очень жаль, что не удалось снова повидаться с вашим мужем – сказал я на прощание. – Я очень надеялся на эту встречу.

Женщина вдруг изменилась в лице.

– Подождите! Пуская это лучше будет у вас – вдруг сказала она хозяйка и бросилась в комнаты. Вернулась она с тетрадкой в руках. Её зелёная обложка выглядела сильно потёртой.

– Одно время муж вёл дневник. – вручая мне тетрадь, сказала женщина. – Три месяца назад, когда Егор был в море, на его лодке сломался мотор, и всех, кто в ней находился, раздавил корпусом военный корабль. Это практически всё, что от него осталось. Можете опубликовать его историю. Но только при одном условии: вы не должны указывать его настоящие имя и фамилию, чтобы судьба отца не отразилась на его детях.

Так в моих руках оказалась записанная на обычных страницах в клеточку убористым аптекарским почерком история человека, не выбиравшего свою судьбу, но искренне пытавшегося оставаться самим собой в ситуации, когда это было почти не возможно…