Любовь за кадром - Эммануил Тафель Страница 72

– Спасибо за крышу, Игорь, – взглянув на ассистента, сказал Виноградов.

– Не за что, Александр Михайлович, – улыбнулся польщённый Беляев. – Это мы с механиками постарались, так что нам теперь никакой дождь не страшен.

В этот момент из дома вышла Наташа, оглянулась вокруг и, увидев, что начался дождь, раскрыла цветной зонтик. Оператор сквозь оптику кинокамеры внимательно следил за действием актрисы. Наташа направилась к морю и тут к ней подошла пара влюблённых, они поздоровались, улыбнулись друг другу и разошлись, но Наташа задержалась не надолго и как бы с затаённой грустью посмотрела им вслед.

В кадр плавно влился кордебалет, синхронно исполняя тщательно отрепетированный танец. Актриса обошла круговорот танцовщиц и вышла на берег моря. Она вздохнула, робко улыбнулась и произнесла свою коронную фразу:

– Я люблю его и верю, чтобы не случилось, он вернётся ко мне и мы навеки будем вместе!

Режиссёр сидел на стуле, рядом с операторским краном и по его улыбающемуся лицу можно было понять, что он доволен ходом съёмок. В это время Виноградов, оторвавшись от камеры, отчаянно замахал руками, стараясь обратить на себя внимание актёров.

Дело в том, что молодые люди игравшие влюблённых, слишком увлеклись своей ролью и продолжали целоваться прямо перед камерой, заслоняя собой главную героиню. Второй режиссёр, заметив жестикуляцию оператора, сразу понял в чём дело и попытался спасти положение, но кричать он не мог, так как шла синхронная запись звука и он стал бросая в актёров маленькие камешки. Один из них угодил парню в ногу и тот испуганно обернувшись, поспешил увести свою партнёршу подальше от камеры.

Надо отдать должное Наташе, ведь в те считанные секунды, что продолжалась эта заминка, она блестяще играла роль, привлекая к себе общее внимание и мало кто из зрителей мог бы заметить на экране что-то необычное.

Красный диск солнца коснулся своим краем остроконечных вершин гор и сразу же стал каким-то щербатым, как будто от его идеальной окружности отрезали ножом изрядную часть. Заштормившее к вечеру море бросало на беззащитный берег высокие волны, как бы стараясь подмять под себя неподатливую сушу.

Наташа оглянулась, увидела залитый дождём домик, штормовое море, бьющееся о берег, капли дождя, капающие с крыши и улыбнулась сквозь слёзы.

Операторский кран, как живое существо, плавно поворачивал стрелу вслед за актрисой, а позади него суетились пожарники, с трудом перетаскивая, рвущиеся из рук, брандспойты. Мощные струи воды, поднимаясь в высоту, низвергались вниз свирепым водопадом, разбивая береговую гальку.

В этот момент из громкоговорителей, установленных за декорацией, зазвучала модная мелодия и всё сразу же преобразилось. Наташа отбросила в сторону зонтик, выбежала из под завесы дождя и увлекла за собой девушек. Оператор повернул камеру и был поднят краном на максимальную высоту. Он снимал теперь движение артисток, стараясь захватить в кадр всех вместе, так как только в этом случае зритель мог получить представление о хореографическом рисунке танца.

Наташа была прекрасна, она вся светилась от счастья, улыбка не сходила с её лица и движения актрисы, то плавные, то порывистые, создавали ощущения полёта, который никогда не кончится. Музыка звучала всё быстрей, темп танца всё убыстрялся, платья девушек слились в движении, которое смотрелось на фоне тёмно-синего моря как цветной хоровод.

Музыка, наконец, смолкла, камера плавно опустилась вниз, танцовщицы внезапно исчезли, а дождь хлынул с новой силой. Наташа подняла зонтик грустно улыбнулась и уверенной походкой направилась к дороге, уходя всё дальше и дальше от дома.

– Стоп, кадр снят! – громко сказал режиссёр и устало опустился на стул.

– Массовка свободна! – поддержал его Пётр Свиридов, снимая с плеча мегафон.

По команде Егорыча погасли осветительные приборы и сразу же стало темно. Солнечный диск уже скрылся за вершинами гор и на фоне тёмного неба звёзды сверкали по южному ярко.

Через пятнадцать минут, свернув длинные шланги, с площадки уехали пожарные, затем, убрав кабели и погрузив в машину громоздкие приборы отправились в гостиницу осветители. Режиссёр, оператор и актёры разместились в легковых автомобилях, а шумная компания артисток кордебалета несмотря на толчею, втиснулась в большой автобус. Прошло полчаса после окончания съёмок и на опустевшем берегу, рядом с декорацией дома, никого не осталось.

Машина мчалась по шоссе. Наташа и Александр возвращались со съёмки. День был трудным, ровный гул мотора убаюкивал. Виноградов прикрыл глаза и задремал. Когда машина остановилась у гостиницы, Наташа потрясла его за плечо и негромко сказала:

– Саша, проснись, мы приехали.

Он открыл глаза, встряхнул головой, приходя в себя, и благодарно улыбнулся. Они вышли из машины и направились в гостиницу.

– Какие планы у нас на завтра? – девушка взглянула ему в лицо.

– Завтра мы будем отдыхать. Пойдём на море, наконец-то вволю поплаваем и позагораем.

Они подошли к гостинице и у входа заметили трёх рослых, восточного типа парней. Виноградов взял Наташу за руку, открыл дверь и пропустил её вперёд.

Парни с восхищением смотрели актрису и прошли за ними в холл гостиницы.

Пока он брал у портье ключи от комнаты, парни окружили Наташу и, сверкая золотыми зубами, стали ей что-то говорить.

– Ребята, разойдитесь! – громко сказал Виноградов, оттеснил парней и повёл Наташу к лифту.

Уже в номере, за закрытой дверью, она с возмущением сказала:

– Какие же мерзкие слова они мне говорили, просто уши вянут такое слушать.

– А ты не обращай внимания, мало ли какие проходимцы по гостинице шляются.

– Они не проходимцы, сказали, что у них денег много и что я им нужна для дела.

– Ты не волнуйся! Если они будут возникать, то я с ребятами рога им пообломаю. Рекомендую тебе закрыть дверь номера. Ну, всё. Отдыхай, а я пойду к себе.

Виноградов вышел в коридор, дождался пока Наташа закроет дверь на замок и поднялся к себе на шестой этаж. Он никак не мог забыть этих парней настроение было испорчено и на душе остался неприятный осадок.

А в это время в холле гостиницы трое кавказцев подошли к портье.

– Слушай, дорогой. Эта девушка, в каком номере живёт?

Портье оглядел незнакомых парней и отрезал:

– Посторонним справок не даём.

Один из них, вероятно предводитель, полез в карман, уверенным жестом вытащил сто долларов и, ухмыляясь, спросил:

– А теперь скажешь?

Долго уговаривать портье не пришлось.

– Пятьдесят шестая комната.

Предводитель положил деньги на стол и пальцем подтолкнул их к портье.

– Телефон подскажи, пожалуйста, а то девушка ещё не откроет. Портье помялся ещё немного, но телефон назвал.