Забрать любовь - Джоди Пиколт Страница 72

— Не надо брать у меня кровь! — плакала она. — Скажите им, чтобы они перестали брать у меня кровь!

Ни в одной из палат ЛаМирны не оказалось. Николас даже заглянул в женский туалет для персонала. Две медсестры и врач приводили себя в порядок у зеркала и удивленно обернулись к нему. ЛаМирны среди них не было. Николас пригнулся, вглядываясь в туфли в кабинках. Он позвал ее по имени.

Наконец он вернулся в ортопедическое отделение и подошел к посту медсестер.

— Послушайте, — обратился он к незнакомой сестре. — Я ищу исчезнувшую медсестру. Она забрала моего ребенка.

— Почему же вы сразу не объяснили, в чем дело? — удивилась девушка и вручила ему листок розовой бумаги, свернутый наподобие китайского мячика.

«Доктор Прескотт, — прочитал Николас, — мне пришлось уйти. Моя смена закончилась, а вы все еще были на операции. Я оставила Майка волонтерам. ЛаМирна».

Майка?

Николас попытался сообразить, где находится комната волонтеров. Она появилась в больнице еще в бытность его резидентом, но он ни разу там не бывал. Он спустился в приемное отделение больницы и спросил, как ему пройти к волонтерам.

— Я как раз туда иду, — улыбнулась ему незнакомая девушка. — Пойдемте, я вас провожу.

Ей было лет шестнадцать, не больше, и на спине ее джинсовки пульверизатором было написано «Нирвана». Она несла в руке простую белую сумку, из которой виднелась школьная форма. Она перехватила устремленный на сумку взгляд Николаса и улыбнулась.

— Я скорее застрелюсь, чем выйду в этом на улицу, — пояснила она, громко хлопнув жвачкой.

В комнате, куда они пришли, никого не было. Николас бросился к журналу, но там не было записи, указывающей на то, что кто-то из них присматривает за младенцем. И вдруг он заметил в углу сумку с подгузниками. От радости Николаса на мгновение оставили силы, и он прислонился к стене.

— Как узнать, где вы все работаете? — обернулся он к девушке.

— Откройте первую страницу, — пожав плечами, посоветовала она.

Николас последовал ее совету и увидел список волонтеров, их расписание и отделения, в которых они были заняты. Изучив список, он понял, что в настоящий момент в больнице находится около тридцати волонтеров. Николас ущипнул себя за переносицу. У него не было на это ни сил, ни времени.

Закинув на плечо сумку с подгузниками, он вышел в коридор и вдруг заметил секретаршу, сидящую у двери за неким подобием стола.

— Доктор Прескотт, — улыбнулась секретарша.

Его не удивило то, что она знает, как его зовут. В больнице многие слышали об обретающемся в кардиохирургии вундеркинде.

— Вы не видели маленького ребенка? — с надеждой в голосе спросил он.

Девушка махнула рукой в конец коридора.

— В последний раз я видела его у Дон, — пояснила она. — В амбулаторном пункте сегодня мало работы, и она занялась малышом. Кажется, они сейчас в кафетерии.

Николас услышал смех Макса еще прежде, чем увидел черный ежик его волос. Оглядев толпу резидентов, медсестер и угрюмых посетителей, он заметил его за одним из столиков, а точнее, на коленях у одетой в розовую униформу волонтеров девушки. Николас выронил сумку с подгузниками. Девушка покачивала Макса на колене и кормила трехмесячного младенца мороженым!

— Что вы делаете? — завопил он, выхватывая у нее ребенка.

Макс потянулся к мороженому, но потом узнал отца и спрятал липкое личико в воротнике его операционной рубашки.

— А вы, должно быть, доктор Прескотт, — нимало не смутившись, сказала девушка. — Меня зовут Дон, и я нянчу Макса с обеда. — Она открыла сумку и извлекла из нее пустую бутылочку из-под смеси, которую Николас отдал ЛаМирне вместе с Максом. — Он разделался с этим еще в десять утра, — укоризненно заметила девушка. — Мне пришлось идти с ним в молочный банк.

Николас представил себе коров в очках и жемчужных бусах. Они сидели за кассовыми аппаратами и отсчитывали банкноты.

— Молочный банк… — тупо повторил он и вдруг сообразил.

В отделении для недоношенных детей молодые мамы сцеживали молоко и отдавали его чужим детям, родившимся значительно раньше срока.

Он повнимательнее присмотрелся к девушке. Она нашла еду для Макса! Да что там еду! Она понимает, что ему нужно, чего нельзя сказать о его родном отце. Он сел за столик напротив девушки, и она завернула остатки мороженого в салфетку.

— Ему понравилось, — заявила она и вызывающе посмотрела на Николаса. — И вообще, Максу уже три месяца, а значит, мороженое ему не повредит.

Николас уставился на девушку.

— Откуда вы все это знаете? — изумленно поинтересовался он.

Девушка посмотрела на него как на умалишенного. Николас заговорщически наклонился к ней.

— Сколько вы зарабатываете волонтером?

— Мы ничего не зарабатываем. Поэтому нас и называют волонтерами.

Николас схватил ее за руку.

— Если вы придете завтра, я вам заплачу. Если вы согласитесь присмотреть за Максом, вы будете получать четыре доллара в час.

— Я не работаю в четверг. Я прихожу в больницу только в понедельник и среду. По четвергам у меня репетиция.

— У вас наверняка есть подруги, — не сдавался Николас.

Дон встала и попятилась. Николас поднял руку, как будто это могло ее остановить. Он попытался представить себе, какое он производит впечатление: замученный, потный и растрепанный хирург с безумными глазами. Он, наверное, даже ребенка держит неправильно. А собственно, как его надо держать?

Николасу показалось, что еще немного и он сорвется. Он уже видел, как теряет самоконтроль и рыдает, закрыв лицо руками. А в это время Макс скатывается на пол, по пути ударившись головой о край сиденья. И вот уже его карьера разрушена, коллеги при встречах смущенно отводят глаза в сторону. Он понял: его единственное спасение заключено в этой девушке, в этом ангеле вдвое моложе его.

— Я прошу вас, — пробормотал он. — Вы и представить себе не можете, что это для меня значит.

Дон протянула руки к Максу и перекинула через худенькое плечико ремень сумки с подгузниками. Она сочувственно положила восхитительно прохладную ладонь Николасу на затылок. Ее прикосновение было нежным, как дыхание, и освежающим, как водопад.

— Пять баксов, и я что-нибудь придумаю, — вздохнула она.