Зак и Мия - А. Дж. Беттс Страница 7

Четырнадцать дней после трансплантации. Я страшнее смерти.

Я, конечно, знал, что лицо у меня опухло от стероидов, но не подозревал, что настолько. Может, конечно, Нина выкрала из ванной старое зеркало и заменила его на сувенир из королевства кривых зеркал. Когда я смотрю на свое отражение, то мне кажется, что моя голова распухла, как исполинский вареник.

И главное, все молчали! Никто не сказал ни слова про вопиющую деформацию моей физиономии. Доктор Анета всего два дня назад сказала, что я красавчик, и я надеялся, что это комплимент, а не ирония. Опять же, Нина всячески со мной любезничала и даже сфотографировала меня на мамин смартфон. Мама отправила фотку моей сестрице, которая, в свою очередь, повесила ее на мою стену в Фейсбуке. Это вызвало двести восторженных отзывов, в том числе в личке. Мне написали даже Клэр Хилл и сама Сиенна Чапман. Последняя написала буквально следующее: «Давай потусим, как вернешься домой», – и кто-кто, а Сиенна не бросает слов на ветер. И что теперь думать: ей правда понравился мой портрет? Или ее ослепила жажда вершить благотворительность, как в «Красавице и чудовище»?

Похоже, что единственный честный комментарий был от Эвана. «Гы, чувак, у тебя жопа вместо рожи. Тебе идет!» Чертов засранец.

Если верить зеркалу, у меня полностью пропала шея. Может, моим немецким донором оказался самый настоящий Август Глуп из «Чарли и шоколадной фабрики»? Или все съеденное мороженое как-то совокупно отложилось во второй подбородок?

По словам врачей, после трансплантации полезно, чтобы «завязался жирок», дескать, это как-то помогает побороть болезнь. Не знаю, правда это или нет. Самооценке это стопудово не помогает. Особенно когда новенькая заглядывает ко мне в палату через окно в двери. А она заглядывает.

По-моему, это нечестно, что ей можно разгуливать по отделению, демонстрируя здоровые волосы, идеальные скулы и единственный подбородок, и что ей разрешают подглядывать за одутловатыми соседями, а я валяюсь тут взаперти, поглощая мороженое и фальшивые комплименты, и чувствую себя распоследним жиртрестом.

Неудивительно, что она не ответила на мою записку. Я стал похож на Джаббу Хатта из «Звездных войн», кому захочется с таким общаться? К тому же, она видела, как я играю с мамой в «крокодила».

Меня вообще-то не должно беспокоить, что она там думает. В конце концов, отеки – штука временная.

Но вдруг она решит, что я правда такой?

– Мам!

– Что?

Я показываю на свое лицо и вопросительно поднимаю брови. Точнее, мне кажется, что я делаю именно это.

– Как думаешь, на что я больше похож: на древесный гриб, на клецку или на пельмень-переросток?

– Так, завязывай с нарциссизмом и марш в кровать. Ты так и не угадал: канделябр или веревка?

– Я не хочу ничего угадывать.

– Правильный ответ – канделябр, – произносит мама и захлопывает коробку с игрой, а потом потягивается и спрашивает: – Не пора ли чайку?

И тут мы одновременно замечаем, что на полу у двери образовался сложенный листок. Я перевожу взгляд на маму.

Она подходит, поднимает листок и принюхивается, будто инфекцию можно распознать по запаху.

– Это от Нины, что ли? Надеюсь, оно не грязное… – она разворачивает лист. Там оказывается компакт-диск.

Я бросаюсь к ней и выхватываю диск из ее рук. От резких движений у меня кружится голова, от удивления подступает паника. Страница пустая. Почему она ничего не написала?..

На обратной стороне диска оказывается надпись синим маркером: «Леди Гага. В палату № 1». Засада! Она не просто думает, что я урод с раздутой башкой. Она решила, что мне нравится девчачья попса! Спасибо, конечно, что не Джастин Бибер.

Может, она вообще решила, что я гей? Не то чтобы это плохо, но все-таки…

– Давай, вставь в ноутбук, – говорит мама, снимая крышку с ведерка мороженого. – Послушаем.

Интересно, допускают ли мои отеки и эритроциты такую роскошь, как покраснение от стыда?

Хочется лупить кулаком в стенку и сейчас же расставить все точки над «і»: «Я стопроцентный натурал, фланговый полуфорвард, и вообще вожу квадроцикл!»

Правда, это слишком длинное сообщение, и нет гарантий, что в виде стука соседка не трактует его как «Вау, спасибки, Гага тру!»

Нет, она всерьез считает, что это подарок для слуха и душевного состояния? Может, она все-таки издевается?