Внутренний порок - Томас Пинчон Страница 7

Стройка тянулась в дымку и мягкий аромат туманной составляющей смога, пустыни под мостовой — ближе к дороге образцовые прототипы, чуть в глубине законченные дома, а сразу за ними скелеты новых построек, уходят в ещё не ставшие городом пустоши. Док миновал ворота и доехал до участка голого строительного ортштейна: дорожные указатели установили, но улицы ещё не замостили. Оставил машину на будущем углу Кауфмана и Брода и вернулся пешком.

Отсюда открывались профильтрованные виды на чуть ли не совсем заброшенный рукав канала Домингеса для контроля паводков — забытого и отрезанного милями мусорных свалок, перепрофилирования, отходов промышленных предприятий, что либо процвели, либо провалились, — и домики выглядели более-менее испански-колониально — с не-обязательно-несущими балкончиками и красными черепичными крышами, они по задумке должны были навевать мысли о более дорогостоящих городках, вроде Сан-Клементе или Санта-Барбары, хотя пока вокруг, куда хватало глаз, не торчало ни одного тенистого дерева.

Поближе к будущим парадным воротам «Вида на канал» Док обнаружил кустарный торговый мини-центр, устроенный по сути для публики со стройки: винный магазин, бутербродную с обеденной стойкой, пивбар с бильярдным столом и массажный салон под названием «Планета цып», перед которым с военной аккуратностью выстроились в ряд ухоженные мотоциклы. Вероятнее всего, тут он и найдёт отборных говнюков. Кроме того, если все они сейчас здесь, немала возможность, что и Мики с ними. Предположив далее, что хозяева этих мотоциклов расположились здесь с приятностью проводить время, а не засели всем полком в засаде, дабы надрать ему задницу, Док поглубже вздохнул, весь укутался белым светом и переступил порог.

— Здрасьте, я Нефрит? — Бодрая азиатка в бирюзовом чонсаме вручила ему ламинированное меню с перечнем услуг. — И обратите, пожалуйста, внимание на Блюдо Дня для Пиздоедов — предложение действует до самого закрытия?

— М-м, да и $14,95 — совершенно ништяцкая цена, только мне вообще одного парня б найти, он у мистера Волкманна работает?

— Отпад. А пизду ест?

— Видите ли, Нефрит, вам это лучше знать, а парня зовут Глен?

— Ох, ну ещё бы, Глен к нам ходит, как они все. У вас мне сигаретки не найдётся? — Док вытряс ей «Холодок» без фильтра. — У-у, как в крытке. Там-то пиздой не объешься, а?

— Мы с Гленом где-то в одно время в Чино были. Вы его сегодня видели?

— С минуту назад, пока все вдруг не слиняли. Тут что, какая-то дичь творится? Вы топтун?

— Сейчас поглядим. — Док обозрел свою обувь. — He-а… не те ботинки.

— Я-то чего спросила — если вы топтун, вам полагается бесплатный анонс нашего Блюда Дня для Пиздоедов?

— А если, скажем, лицензированный ЧС? [5]Это не…

— Эй, Бэмби! — Из-за бисерного полога, словно в тайм-ауте матча по пляжному волейболу, шагнула блондинка в бирюзово-оранжевом люминесцентном бикини.

— Ой-ёй, — произнёс Док. — Куда нам…

— Не с тобой, Бонгомозглый, — пробормотала Бэмби. Нефрит уже потянулась к этому бикини.

— Ой, — сказал Док. — Э-э… понимаете, я-то решил, что это? где сказано «Блюдо Дня для Пиздоедов»? а это значит, что…

В общем… ни та девушка, ни другая больше не обращали на него особого внимания, хотя из учтивости Док полагал, что ещё какое-то время посмотреть стоит, пока они наконец не скрылись за стойкой портье, а он не отправился побродить в рассуждении осмотреться. В вестибюль откуда-то спереди сочились индиговый свет и частоты ещё темнее — вместе с музыкой, отягощённой струнными, полпоколения назад набранной на винил, чтобы аккомпанировать ебле в холостяцких берлогах.

Вокруг никого не было. Такое чувство, что, может, кто и был, но пока Док тут не появился. Внутри к тому же всё оказалось больше, чем снаружи. Имелись там апартаменты с чёрным светом, флуоресцентными рок-н-ролльными плакатами, зеркальными потолками и вибрирующими водяными постелями. Мигали стробоскопические огни, пирамидки благовоний отправляли кверху ленты мускусного дыма, а косматые ковры из искусственной ангорской шерсти многообразных оттенков, включая бычью кровь и голубоватую зелень, не всегда ограниченные поверхностями пола, соблазнительно манили к себе.

Приближаясь к тылам заведения, Док начал различать снаружи многий ор и массивный рёв «харли».

— О-ёй. Это ещё что?

Но так и не выяснил. Может, из-за ввода экзотических сенсорных данных, но Док тут же ни с того ни с сего лишился чувств и утратил неведомую порцию дня. Возможно, по пути к полу ударился о некий обычный предмет, отчего, в конце концов придя в себя, обнаружил у себя на голове болезненную шишку. Во всяком случае, гораздо быстрее, нежели персонал в «Медицинском центре» способен произнести «субдуральная гематома», Док врубился, что нехиповый музон безмолвствует, вокруг ни Нефрит, ни Бэмби, а сам он лежит на цементном полу незнакомого помещения, хотя как таковое же лицо лейтенанта уголовной полиции Йети Бьёрнсена, Полицейское управление Лос-Анджелеса, злобно лучащееся в вышине, словно планета злосчастия в сегодняшнем гороскопе, идентифицировать было нельзя.

* * *

— Поздравляю, хипповская сволочь, — приветствовал Дока Йети своим уж-очень-хорошо-знакомым голосом 30-го класса вязкости, — и добро пожаловать в мир неудобства. Да, на сей раз тебе всё-таки удалось завалиться в такое, что слишком реально и глубоко, и свою никчёмную хипповскую жопу ты уже отсюда не выглючишь. — В руке он держал — и время от времени от него откусывал — свой фирменный замороженный банан в шоколаде.

— Здорово, Йети. На укус можно?

— Конечно, можно — только придётся подождать, мы ротвейлера в участке забыли.

— Спеху нет. А… а где мы в данный момент, ещё раз?

— В «Жилмассиве «Вид на канал»», у нас на будущем участке, где члены какой-нибудь физически крепкой семьи уже вскоре каждый вечер станут собираться и пялиться в ящик, пожирать питательную закусь, а после того, как детки угомонятся, может, даже пробовать какой-никакой воспроизводственный разогрев, — и мало будут они ценить тот факт, что некогда на этом самом месте в обдолбанном ступоре валялся печально известный правонарушитель, бессвязно лопотал что-то задержавшему его детективу убойного отдела, с тех пор достигшему высоких чинов.

По-прежнему невдалеке просматривались парадные ворота. Сквозь путаницу каркасов на скобах в послеполуденном свете Док различал смазанные дали улиц, полнившихся только что залитыми фундаментами, ожидавшими, когда на них сверху встанут дома, траншеями для канализации и линий электропитания, баррикадами из козел, на которых огни мигали даже днём, блоками для дождевых коллекторов, кучами засыпки, бульдозерами и канавокопателями.

— Не желаю казаться нетерпеливым, — продолжал лейтенант, — но как только тебе к нам захочется, мы б с таким наслаждением потрещали. — Вокруг шибались подхалимы в мундирах, восхищённо похмыкивали.