Нефть. Чудовище и Сокровище - Андрей Остальский Страница 7

Если хотите пересчитать на привычные меры, то в каждой метрической тонне – примерно 7,2 барреля (хотя для разных сортов нефти коэффициент пересчета в метрические тонны может отличаться). Но и в американских галлонах получается довольно странная цифра – 42. А галлон – это 3,8 литра. Значит, в барреле около 159 литров. В тонны количество нефти, в зависимости от ее плотности, переводится через разные коэффициенты. Но вообще экономисты любят использовать такую «ненаучную формулу»: 1 баррель в день – 50 тонн в год.

Откуда же баррель взялся? И что означает само это слово, не сходящее теперь со страниц газет, в том числе и российских?

А значит оно, в переводе с английского – просто «бочка». Именно обыкновенная, житейская бочка.

Можно было бы так даже и говорить и писать: бюджет России, например, сверстан из расчета цены нефти 50 долларов за бочку. Но не солидно как-то звучит…

В деревянных бочках-баррелях американцы возили и хранили виски. По технологии, по размеру идущих в дело досок и так далее, производителям было удобно изготавливать их именно такого, а не какого-нибудь другого объема (существовало, впрочем, два-три разных варианта, но в итоге возобладал один).

И вот, когда в 1859 году в Пенсильвании был открыт современный способ добывания нефти из-под земли, никакой другой подходящей тары для жидкости в нужных количествах под рукой не оказалось. Так что размер барреля – это историческая, почти анекдотическая случайность и результат пристрастия людей к алкоголю.

Потом, когда потребовалось производить бочки в большом количестве, целенаправленно для перевозки нефти, размер немного подкорректировали, но лишь слегка, так, чтобы не ломать сложившихся бочарных технологий.

Баррели грузили в товарные вагоны и везли к местам очистки и затем к потребителю в больших городах.

Огромным достижением стал переход на производство железнодорожных цистерн – так перемещать нефть было и дешевле, и безопаснее.

Но к тому моменту к бочке, как единице измерения, привыкли все – и торговцы, и потребители, и компании. Баррель закрепился в общественном сознании, утратил прямую ассоциативную связь с горячительным напитком.

Некоторое время Европа сопротивлялась американскому слову, но потом сдалась. В советское время выражать количество нефти в баррелях считалось идеологически неправильным, и приходилось всё пересчитывать в метрические тонны. Но рухнул СССР, а с ним вместе и последний бастион сопротивления. Понятное дело – если цены продукта по всему миру исчисляют в долларах, то и единицей измерения его объема удобно пользоваться американской.

И важнейший с точки зрения торговли показатель: плотность нефти тоже исчисляется в американских единицах – в градусах, но не виски, не алкогольных, а API (American Petroleum Institute). Вообще этот институт, существующий с 1919 года, поддерживает около 500 различных мировых стандартов. Но чаще всего встречается именно этот показатель – плотность, от которого зависят и тяжесть, и вязкость нефти и, в конечном итоге, ее цена.

Институт выбрал произвольную, но довольно удобную отправную точку (так сложилось исторически) – 10 градусов, выше которой нефть всплывает на поверхность воды, а ниже – тонет. Измеряется плотность гидрометром. «Легкая» нефть начинается с 31 градуса, а «тяжелая» – всё, что ниже 22.3 градуса. Но самые ценные виды нефти – с плотностью от 40 до 45 градусов.

Тяжелые виды – битум, например, имеют плотность ниже 10 градусов, при переработке градусы повышаются до 31 и выше – получается синтетическая «легкая» нефть.

Плотность американского эталона, WTI – Западно-Техасской Усредненной – приближается к 40 градусам, а потому она высоко ценится, и должна по идее стоить дорого. Она, к тому же, «сладкая», в ней мало серы (меньше четверти процента). Английская Brent, которая служит эталоном для двух третей мирового рынка, тоже считается «сладкой», но всё же серы в ней больше – (0,37 %) и градусов API она тоже меньше «нагуляла» – порядка 38. Российская экспортная смесь Urals и того тяжелее – только около 31 градуса (там, впрочем, возможны варианты). А вот содержание серы в ней почти в четыре раза выше, что значит, она «кислая», с ней больше возни при очистке. По логике она должна быть значительно дешевле техасской, поскольку для получения тех же нефтепродуктов, при переработке, уйдет больше энергии и материалов, а значит и денег. Но логика супермаркета здесь не всегда применима. Что на рынке в последнее время происходит, и почему более «тяжелые» Brent и даже российская Urals стоят на рынке сейчас дороже – сие тайна великая есть, но об этом речь пойдет ниже, в главе «Как ею торгуют».

Но, возвращаясь к бочкам. В России в XIX веке тоже возили в них нефть. Во всяких – какие под руку подвернутся. Тащили эти бочки на повозках, везли на арбах, грузили на баржи в Каспийском море. Братья Нобели боролись за строительство нефтепроводов, пытались наладить производство вагонов-цистерн, но добились лишь относительного успеха. Проблема транспортировки и тары оставалась долгое время центральной (см. главу «Братья Нобели и дырка от бублика».

Сегодня Россия торгует не бакинской, а сибирской нефтью. И название для нее тоже пришлось взять английское – Urals, что же поделаешь, экспорт… Почему, кстати, «Урал»? Ну, надо было что-то такое придумать, легко узнаваемое, русское…. Хотя, на самом деле, это смесь тяжелой и «кислой», с высоким содержанием серы, татарской и ханты-мансийской нефти. В Восточной Сибири правда, добывается более качественная, «легкая» нефть, и этот сорт называется Siberian Light. В последнее время ее норовят продавать отдельно, для чего везут в цистернах, а не пускают по трубопроводу, чтобы она, такая качественная, не смешивалась с низкосортными, плебейскими сортами.

Такая ситуация, кстати, существует не только в России, но и в других странах, например, в Иране есть и Iran Light, и Iran Heavy.

А вообще пришлось человечеству придумывать всякие такие условные сорта нефти – хотя в природе они не существуют. Но необходимы какие-то эталоны, или, как их еще называют, маркерные сорта для того, чтобы можно было бы определять систему цен. Urals привязана к столь же условному сорту – тоже смеси нескольких подвидов под названием Brent, которые добываются в Северном море.

Urals всегда будет на несколько долларов дешевле, чем Brent – потому что она «тяжелее» и «кислее», потому что в ней больше зловредной серы (см. главу «Что она такое?»).

Хотя опять же и Urals бывает разной. Для начала выделяется так называемая Балтийская и Черноморская. Звучит абсурдно, не так ли? Балтийский Урал, Черноморский Урал… А в Киеве – дядька…

Но таким образом обозначается способ доставки – через Новороссийск или Приморск. Но на практике получается так, что на юг идет нефть с одних месторождений, а на север – с других, а потому отличия в составе могут быть существенными. Но подсчитывать каждый раз невозможно, а потому, на основе неких среднестатистических данных определена общая ценность Urals – любой. Фактором на практике определяющим ее контрактную цену будет цена далекой североморской родственницы.