Точка бифуркации - Николай Пономарев Страница 7

Во вторник утром девочка из автобуса, как обычно, поздоровалась и спросила:

– Ты болел?

– Ездил на соревнования, – ответил я.

Она понимающе кивнула и повернулась к окну. А я решил, что раз уж мы доездились до того, что справляемся о здоровье друг друга, то неплохо бы и познакомиться. Мне не нравится общение уровня «эй ты!», пусть и с олигофренами.

– Меня Тимофей зовут.

Она повернулась и вопросительно посмотрела. Я повторил.

– Марина, – представилась она.

Я подумал, что это славно, что у девочки умственная отсталость. Для умных мыслей мне Валерки хватает, который влёгкую сыплет словами вроде «логоневрозы». А тут всё незамысловато. И имя простое.

Кукушечки в голове у неё не было. Я ошибался. Не больше, чем у меня, или у Мурзи, или у Янки. Скажи мне тогда кто-то, что я рвану к Марине в Чукалу, не поверил бы. Это был не второстепенный, а третьестепенный персонаж. И то после Варвары. На одном уровне с историчкой, которую, кстати, зовут Клавдия Александровна, и это всё, что о ней нужно знать. Это совершенно не было точкой бифуркации, мало ли людей, имена которых мы узнаём. Особых поворотов в жизни это не даёт. Вот вы только что узнали имя и отчество учителя истории моей гимназии. Тем, кто ходит к ней на уроки, это нужно. Остальные к концу абзаца забудут.

А может, то, что мы узнали имена друг друга, всё же было некой точкой. Из чего-то же всё сложилось.

В школе пошли неминуемые перед каникулами контрольные. Физика, химия, геометрия, биология и так далее. Валерка ожидаемо словил двойку за сочинение по Толстому. Учительница литературы страшно разозлилась и половину урока отчитывала его, и заодно Мурзю, которая написала на тройку. Я и Вжик, проштудировав краткое содержание, умудрились написать на четвёрку. Варвара написала на пять и сидела рядом со мной довольнёшенька.

Ольга Александровна в последний день занятий продиктовала оценки, отметив, что Мурзя может учиться лучше, Вжик нужно усиленно заниматься информатикой, а Валерка неожиданно скатился по литературе. Вместо того чтобы отметить у меня отсутствие прилежания в английском, спросила о моём последнем выступлении. Ответил, что хуже, чем ожидал. Ольга Александровна понимающе вздохнула и перешла к Варваре.

В ночь на тридцатое октября пришло странное сообщение от Мурзи: «Мне кажется, что скоро». А через полчаса: «Извини, не тебе, не туда нажала». Так начались осенние каникулы.

Вообще, осенние каникулы начались ещё ясным прохладным днём двадцать девятого. Октябрьский первый снег давно стаял, высох и забылся. Ноябрьский ещё не выпал. Отличное время для прогулок. После уроков мы выбрались в центр города, гуляли по набережной до самого вечера. Набрели на кучу тополиной листвы, оставленной до лучших времён дворником. Мурзя схватила листья в охапку и швырнула в нас. А дальше понеслось листвяное месиво. Мы с Вжик против Валерки с Мурзей. Кончилось тем, что Вжик закинула горсть листьев Валерке за шиворот. Тот издал такой жалобный вой, что несколько пробегавших мимо бездомных собак развернулись и опрометью бросились в обратную сторону. Мурзя, будто этого и ждала, залезла Валерке под куртку и, под видом помощи, ещё больше размяла листву. Потом всю остальную прогулку из-под Валеркиной куртки высыпалась труха. Хорошо, что он совсем не обидчивый.

Закат встречали, сидя у реки на коряге, выброшенной ещё с весеннего разлива. Подул ветер. По небу с запада на восток полетели облака. В розовые тона их брюшки подсвечивало закатывающееся за горизонт солнце. Вжик рассказывала, что они похожи на чешский замок, а Мурзя тут же добавляла, что там жил вампир, поэтому они залиты кровью. Я попытался воспроизвести музыку, под которую вампир пил кровь жертв. Валерка завыл, показывая, как он пугал немецких графов и герцогов, готовых захватить замок. Очень натурально, кстати, завыл. Пара пожилых физкультурников, делавших вечернюю зарядку, косо посмотрели на нас и отошли подальше. Это подвигло нас на продолжение, и мы вчетвером выли, пугая не только средневековых герцогов, но и голубей, забредших посмотреть, не угощают ли здесь семечками, и редких прохожих. Вдоволь навывшись, завершили день, греясь в кафе, где смеялись так, что нас просили немного убавить громкость. Мы соглашались и, на пару минут утихнув, снова включали обороты. Перманентно, как выразился Валерка. У нас же каникулы!