Садовник (сборник) - Валерий Залотуха Страница 69

– Ну и что вы мне собирались сказать? – спрашивает она.

– На ваших счетах нет ни копейки, – сообщает Сурепкин, испытующе глядя на Анну.

Та не очень удивляется.

– Вот как? Я работала дни и ночи, и…

– Это Толстой. Ему никак нельзя было доверять, – тем же тоном сообщает Сурепкин.

– Давайте вызовем его и спросим, – без особого энтузиазма предлагает Анна.

– Но вы же его уволили…

– Уволила.

– У вас один выход – остаться и продолжать выступления…

– Сурепкин, – строго напоминает Анна, – ты же знаешь, я никогда своего решения не меняю. Однажды я решила прийти на сцену и пришла. А теперь я решила с нее уйти. И никто не сможет меня остановить.

Тот согласно кивает.

– В таком случае, чтобы заплатить неустойки, вам придется продать всё…

– Всё?

– Да, всё – квартиру, машину, всё…

Для Анны это неожиданность, большая неожиданность. Помолчав, она улыбается и интересуется:

– Значит, я буду бомжом?

– Ну, этого мы не допустим, Анна Ивановна, – в голосе Сурепкина забота. – Что-нибудь придумаем… У меня есть очень приличная однушка в Капотне… Там моя мама жила, умерла в прошлом году, мебель осталась, посуда, как говорится – заходи и живи.

– Капотня? Это интересно. Никогда не была в Капотне. Постойте, а на что же я буду жить?

– Как и все в вашем возрасте – на пенсию. Три восемьсот. Рублей, конечно, не евро…

Анна усмехается:

– Не так уж я их и любила.

– Ну, за народную добавка, за Госпремию, я думаю, тысяч десять набежит.

Анна кивает, неотрывно глядя на Сурепкина.

– А что, неплохие деньги? – говорит она.

– Неплохие, – охотно соглашается Сурепкин.

– Да и много ли в моем возрасте надо?

– Ну, в общем-то, конечно…

– Ну, так значит так, – говорит Анна и решительно поднимается.

Сурепкин не верит своему счастью и опускает голову. Анна смотрит на него внимательно. На глазах Сурепкина слезы.

– Что с вами? – удивленно спрашивает Анна.

– Я остаюсь ни с чем, – сообщает Сурепкин, с трудом сдерживая рыдания.

– Какой артист пропал, – говорит вполголоса Анна, боясь расхохотаться.

– Что?

– Ничего, ничего, – говорит Анна и, подойдя, неожиданно целует Сурепкина в лоб.

Тот удивленно поднимает голову, трогает ладонью место поцелуя.

– Что это?

– Это тебе на память, – говорит Анна. – На долгую-долгую память. Мой поцелуй будет тебя, Сурепкин, жечь, когда ты, Сурепкин, будешь врать и воровать.

47. Квартира Анны на Остоженке. Ночь

Анна неподвижно стоит у окна, скрестив на груди руки. Вид на Кремль. Рубиновая звезда неожиданно превращается в горящий факел.

48. Квартира Анны в Капотне. Ночь.

Горящий факел нефтеперерабатывающего завода.

Анна стоит у окна, неподвижно скрестив руки на груди.

49. Капотня. Оптовый рынок. Зима

У продовольственного ларька стоит небольшая очередь из женщин пенсионного возраста. Все одеты скромно, неброско. У каждой – сумка на колесиках. Последняя – Анна. И она одета просто и неброско, и у нее сумка на колесиках, но что-то ее все же от них отличает…

Первая женщина: Вы не знаете, куда подевалась Анна Сапфирова? То из телевизора не вылезала, а то ни слуху ни духу.

Вторая: Она с ума сошла, в психушке лежит, я сама в газете читала.

Третья: А я слышала – умерла.

Вторая: Да нет, с ума сошла! Я сама читала.

Четвертая: Что вы говорите, она уехала на пмж на свою историческую родину… Знаете, какая у нее настоящая фамилия – Шапиро!

Первая, вторая, третья: Да вы что?!

Анна молчит и как бы не слышит.

Первая обращается к ней:

– А вы ничего про Анну Сапфирову не слышали?

Анна: А кто это?

Первая: Какая странная женщина…

Третья: Да я говорю – она умерла!

50. Квартира Анны в Капотне

В квартире старая советская мебель.

Анна поливает стоящий на окне цветок в горшке и вдруг обнаруживает, что тот мертв. Корешки сгнили и отпали. Анна бросает цветок, садится на стул, задумывается, что-то новое и страшное ощущая в себе. Хватает телефон, набирает 03.

– Скорая слушает, – доносится из трубки голос.

Анна кидает трубку на аппарат, осторожно подходит к кровати и ложится на спину. Складывает руки на груди. Закрывает глаза. Открывает, поправляет юбку и снова закрывает. Лежит неподвижно и не дыша.

С кухни доносится какой-то шум. Анна прислушивается, вскакивает и бежит туда. На плите убегающий кофе.

Анна наливает остатки кофе в чашку, садится за стол, задумчиво улыбаясь, пьет.

51. Там же. Вечер

На подоконнике живой цветущий цветок. Анна сидит на табурете перед маленьким телевизором и равномерно и методично щелкает пультом. По всем каналам – все та же попса. Девочки трясут титьками, а мальчики крутят попками. Но на одном канале Анна задерживается, потому что слышит знакомый голос. Это тот самый Хомутов, которого однажды при всех Анна поставила на колени.

Вид и голос Хомутова, как всегда, восторженно-счастливый.

– Праздник! Праздник! Праздник! – кричит он в микрофон. – Праздник кинематографистов, праздник зрителей, праздник всех, кто любит Россию! Только что закончился премьерный вип-показ фильма, которого мы так ждали. Американский «Оскар» склоняет свою лысую голову – на экраны выходит русский фильм «Императрица Анна Иоанновна». Узнаем мнение зрителей. Известный модельер Паола Лебски со своим молодым мужем. Как вам фильм?

– Это что-то с чем-то! Умереть – не встать!

Анна узнает голос, но все равно не верит: «Паша?»

– А вам, мистер Русский мускул?

– Жесть.

– И ты, сынок? – тихо говорит Анна, улыбаясь.

– А вот идут те, чьими усилиями создавался этот фильм. Они всегда и везде вместе, владельцы крупнейшей продюсерской компании «Сурепкинэндтолстой».

Сурепкин: Я горд.

Толстой: Я счастлив. Наш фильм о честных людях, честно сделанный честными людьми.

Анна вглядывается в экран и видит на лбу Сурепкина крестик лейкопластыря. Она откидывает голову назад и смеется, а Хомутов продолжает захлебываться восторгом: