Расщепление. Беда - Фэй Уэлдон Страница 69

— И получается?

— Я стараюсь, как могу, увязать то и это. Трудность в том, что из-за беременности все время хочется спать. Пап, а какая я была маленькая?

— Ты была прелестное дитя, Анетта. Настоящее солнышко. Всегда веселая, умница, болтушка. Единственный ребенок, и притом поздний, но достойная награда за столь долгое ожидание. А что? Какие-то сложности со Спайсером?

— Нет, что ты, — сказала Анетта. — Просто хочется иногда услышать о себе добрые слова, а на тебя в этом всегда можно положиться.

— Ты имей в виду, что мужчины иногда странно реагируют на беременность своих жен. Я уж на что любил твою мать, — напомнил Джайлс Томас, — но и то…

— Да, да, папа, я знаю.

— Так что приглядывай за ним, — сказал Джайлс Томас. — Мужчины — такой уж народ, но всему есть предел.

Анетта вошла в кабинет.

— Спайсер, — сказала она. — Мы живем вместе десять лет. Мне кажется, ты мог бы за это время уже достаточно хорошо меня узнать. Зачем тебе нужно изучать мой гороскоп? И кто такие эти «мы», которых ты все время поминаешь и которые не означают нас с тобой?

— Тебя это совершенно не касается, — ответил Спайсер.

— Очень даже касается, — возразила Анетта. — Второе лицо — это женщина?

— Пол человека не имеет значения, коль скоро это квалифицированный специалист, — сказал Спайсер. — Ты же феминистка, ты должна быть с этим согласна.

— Квалифицированный астролог?

— А что тут такого?

— И мой гороскоп содержит дурные сведения?

— Да, — ответил Спайсер. — В соотношении с моим.

— Тогда тем более это касается меня. Раз ты веришь в эту чепуху.

— Анетта, — сказал Спайсер, — я читаю.

— Какие дурные сведения содержит мой гороскоп?

— У тебя неблагоприятные констелляции и в Четвертом, и в Седьмом домах, в доме твоего детства и в доме твоего замужества. Несчастный, одинокий ребенок у престарелых родителей и мать, с которой плохо обращался неверный муж, — все это, как мы знаем, истинная правда, ты согласна?

— Я совсем не так это представляла себе, Спайсер, — сказала Анетта.

— У тебя Плутон в неблагоприятном аспекте с Нептуном, от этого у тебя в голове постоянный сумбур, ты вообще ничего толком не представляешь себе. Посмотри, как мы живем. Ты же совершенно бесчувственная.

— Спайсер, в чем дело? Прошу тебя, объясни!

— Не нужно расстраиваться. Ты стала такая неуравновешенная. Я думал, беременность успокаивает женщину. Дело в том, что твоя Луна в Первом доме формирует квинкункс с твоей Луной в Седьмом; ты просто не понимаешь, что значит быть женой. Это естественно, из несчастной дочери редко получается хорошая жена.

— Я — хорошая жена, Спайсер. И хорошая мать.

— Да? Разве хорошие жены пилят мужей с утра до ночи? И бесятся от ревности? Бьют тарелки? Сжигают книги? Выбалтывают посторонним тайны супружеского ложа? У тебя масса достоинств, Анетта, и я люблю тебя всем сердцем, но не надо думать, будто ты безупречна. Что же до того, что ты якобы хорошая мать, то действительно, у тебя доброе сердце и мягкий характер, но твоя стряпня не простирается дальше сандвича с беконом. Твои понятия о воспитании детей сводятся к тому, чтобы дети целью день сидели и смотрели телевизор. Они становятся все более и более замкнутыми и нервными. Тут есть о чем задуматься.

— Но если все это начертано на звездах и нельзя ничего изменить, чего же тогда задумываться и волноваться? Так или иначе, но у меня все равно неблагоприятное квинк… это самое, и оно неизбежно проявится в гороскопах Сюзан и Джейсона в виде злой матери. А мои родители так или иначе все равно должны оказаться такими, какие они есть, в подтверждение моей плохой, как бишь ее, констелляции.

— Все взаимосвязано, Анетта, — ответил ей Спайсер. — Удивляюсь, что ты этого не хочешь признать.

— Как я могу что-то признать, если у меня в гороскопе написано, что я не признаю? И как ты можешь чему-то во мне удивляться, если тебе заранее уже все обо мне известно?

— Анетта, ты разнервничалась совершенно из ничего. Наши карты совместимости показывают наличие проблем, это все, что я пытаюсь тебе втолковать. Я устал. И говорю то, чего у меня не было намерения говорить, ты меня провоцируешь. И я предпочел бы, чтобы ты не употребляла слово «гороскоп», ты это говоришь в насмешку, с издевкой. Правильное название — карта рождения. А теперь, пожалуйста, Анетта, оставь меня в покое.

— Хорошо, Спайсер, если тебе так лучше. Я, как только смогу, тоже немедленно помчусь к гадалке.

— Ты просто невыносима, — сказал Спайсер. — Телефон звонит. Как могут женщины столько времени проводить за телефонными разговорами, это выше моего разумения.

— Анетта?

— Эрни!

— Занята сейчас?

— Да нет. Просто разговариваю со Спайсером.

— Надеюсь, он говорит тебе приятные вещи? — сказал Эрни Громбек. — Он сейчас в этой же комнате?

— Нет, Эрни, в другой, — ответила Анетта. — Он в кабинете, а я в передней. Но это не меняет дела, я все равно не скажу тебе ничего, чего не сказала бы в его присутствии.

— Это и внушает мне беспокойство, Анетта. Ты ничего не рассказываешь. Он контролирует каждое твое слово. Мне показалось в театре, что ты неважно выглядишь.

— Да? А я считала, что выгляжу довольно красиво.

— Ты всегда красивая, Анетта, — сказал Эрни Громбек. — Но ты чем-то расстроена. Расстроенные люди не выдают продукцию. А мне нужно, чтобы мои авторы выдавали продукцию.

— Значит, это деловой звонок?

— Конечно, — сказал Эрни Громбек. — Я получил письмо от немецкого издательства, они хотят опубликовать перевод «Люцифетты Поверженной».

— Замечательно, — сказала Анетта. — Много заплатят?

— Гроши, — ответил издатель ее книги. — Это первый роман, заграничные книги идут туго, и за перевод берут дорого. Но я подумал, это известие тебя взбодрит.

— Я и так бодра, дальше некуда, — сказала Анетта. — Ты что-нибудь знаешь про астрологию?

— Стараюсь знать как можно меньше. Ею сейчас кто только не занимается. Марион пишет книгу о природе Стрельцов. Я — Стрелец. Болтливый и неверный. Я много думаю о тебе, Анетта.

— До свидания, Эрни, — сказала Анетта.

— До свидания, Анетта, — сказал Эрни.

— Кто это звонил? — спросил Спайсер. — Твоя лесбиянская подруга?

— Эрни Громбек.

— Чего хотел?

— Он продал «Люцифетту поверженную» немцам.

— Чего еще и ждать от немцев, — сказал Спайсер. — И чего еще ждать от этого недомерка. Обязательно испортит мирный семейный вечер. Твоя последняя колкость, Анетта, насчет гадалки. Может быть, вернемся к ней? Астрология не имеет ничего общего с гаданием. Астрология — это замечательный диагностический и терапевтический инструмент, если он находится в руках у людей с тонкой интуицией. И слава Богу, такие люди существуют.