Загадать желание - Ольга Кай Страница 69

Бледная фигурка сидит у огня, слегка покачиваясь…

Нет. Сейчас лучше не думать, не вспоминать.

– Господи, – прошептала Алинка. – А ведь если б не мы…

– Помнишь, она говорила, что ей осталось времени до рассвета? Может, это на самом деле не из-за нас? – русалку было жаль, и я пыталась хоть как-то успокоить совесть. – Да, Алина, а как у тебя получилось ее позвать?

– Не знаю, – подруга смутилась. – Понимаешь, я на самом деле очень испугалась и… молилась. Просила Бога, чтобы он нам помог.

– А услышала русалка.

Алина, конечно, была не согласна – она считала, что ее молитву услышал кто-кто другой и отправил последнюю обитательницу лесного озера нам на помощь. Но подруга промолчала и очень скоро заснула. А я долго еще лежала, прислушиваясь к негромкому разговору: сын воеводы рассказывал отцу, как погибла Раслава.

Разбудило меня солнце. Алина с Леоном еще не проснулись. Лежали друг от друга на приличном расстоянии, наверное, постеснялись воеводы. Сам Алексей Леопольдович дремал, сидя под липой. Горыныч тоже будто спал. Пышный вьюн, покачивая нежными граммофончиками цветов, охватил стебельком его левое запястье, обкрутился браслетом и теперь медленно, но уверенно полз выше, к локтю. Словно ластящаяся змейка. Картина показалась мне умилительной, но я все-таки тронула Ариса за плечо.

Он открыл глаза сразу же. Посмотрел на меня, потом увидел вьюн. Поморщился, высвободил руку. Сел. Стебелек обиженно плюхнулся в траву.

Берег спускался к воде невысоким обрывом. Умываться я пошла первой, на правах раньше всех проснувшейся. Спряталась за полосой камыша ото всех, зная, что не потревожат, наскоро окунулась. Хотелось немного поплавать, но после вчерашнего ныло все тело и пекли ладони, потому я вернулась к остальным, уступая Горынычу место у воды. Пока его не было, проснулся воевода. Открыв глаза, он сидел, не меняя позы, и далеко не сразу заметил, что бодрствует не один.

– Доброе утро, – сказала я.

– Доброе, – со вздохом согласился Алексей Леопольдович.

Его взгляд скользнул по спящему Леону, потом – по Алинке. На лице мелькнуло сожаление. Или сочувствие? Поднялся, разминая затекшие конечности, встретил Ариса кивком и сам пошел умываться.

Вернулся скоро. Устало опустился на траву – видно, не отдохнул после вчера.

Горыныч в это время разбирал сумку, выкладывал припасы на расстеленную мною тряпочку. Мы уже подумывали, не пора ли будить спящих, но отец Леона окликнул Ариса и похлопал ладонью по земле:

– Присядь.

Арис сел. По его лицу было ясно: он знает, о чем пойдет речь, и не слишком этому рад.

– Леон рассказал мне о многом, – негромко проговорил воевода. – Но о многом и умолчал. Скажи, Арис, чем вы заплатили хозяину Заповедного леса?

Горыныч подумал немного, взвешивая свой ответ.

– Мы обещали забрать имена у тех, кого посчитаем врагами.

– В вечное рабство к нечистой силе отправить? – воевода усмехнулся в усы. – Что ж, придумка неплохая. А сможете?

– Посмотрим, – нехотя ответил Арис и поднялся, считая разговор оконченным.

– Погоди, – остановил его Алексей Леопольдович. – Что за знак у тебя на левом запястье?

Надо же – и когда заметил?

Горыныч поднял рукав, поглядел на черный рисунок, браслетом охвативший руку.

– С твоего сына платы не потребовали, – сказал он. – А о чем я договорился – это уже мое дело.

Завтракали сухим пайком – быстро и почти все время молча. О наших планах воевода не расспрашивал – видно, Леон успел все рассказать.

– Я вас до Высокого Берега проведу, а там у Силантия Андреича коня попрошу – и в Ручейное. Меня уж, наверное, заждались, – воевода поднялся, отряхнул руки от крошек, огляделся. – Дело у вас тайное, слишком много людей для него не надо. И нужнее я теперь в другом месте. Не будет в раславской земле покоя, покуда князь не увидит, что и без города, без колдунов за себя постоять можем. Верно, уже и наместника своего в Лещанах посадил. Только если помощь моя потребуется – дайте знать. Надо – к самой Пустоши отряд подведу.

– Спасибо, отец, – ответил Леон.

– За что? Дело-то общее, – Алексей Леопольдович усмехнулся в бороду.

– Вам спасибо, что не оставили лежать под землей мертвым камнем.

Высокий Берег ничем не отличался от других богатых, процветающих сел – улочки, утопающие в зелени садов, побеленные стены аккуратных, ухоженных домиков, низенькие прозрачные заборчики. В центре, на круглой площади – церковь. Тоже побеленная, с высокой колокольней: тяжелые деревянные двери приоткрыты, над входом – икона.

У храма мы не задержались, прошли мимо и скоро оказались у широких резных ворот. Дорожка от них вела прямо к украшенному цветущим вьюном крыльцу.

– Силантий Андреич! – позвал воевода.

Первым нас услышал пес, а потом на крылечко вышла женщина – молодая, с толстой темной косой, в длинном светлом платье. Шикнула на мохнатого сторожа и подошла к калитке.

– Здравствуйте, – она приветливо улыбнулась, отодвинула мелкий, не слишком надежный засовчик, отворила калитку. – Алексей Леопольдович, рада вас видеть. Заходите.

Мы с Алиной переглянулись, вопросительно посмотрели на Леона, который не спешил следовать за отцом.

– И вы заходите, – женщина лукаво наклонила голову. – Или так и будете у ворот торчать?

По обеим сторонам дорожки, усыпанной лепестками отцветающих яблонь, располагались маленькие клумбочки, на которых радовали глаз незнакомые цветочки – розовые, сиреневые, фиолетовые. На полпути к дому хозяйка остановилась.

– Должна предупредить, что у нас гость. Вернее, не совсем гость, – женщина вздохнула, задумчиво поглядела на окна дома, в которых колыхались под ветром паутинки занавесок. – Два дня назад в поселок прискакал конь – вороной, хороший такой, под седлом и без всадника. Наши отправились на дорогу – проверять. И как раз вовремя успели… Ограбить его кто-то хотел: врасплох застали, на землю скинули, а после для верности еще и по голове стукнули. Пока мы с Силантием о том узнали, люди его обыскать успели, нашли несколько вещей нездешних и решили, что он может быть колдуном. Поэтому приютить его больше никто не осмелился.

Хозяйка улыбнулась виновато, словно извиняясь за своих односельчан, и вместе с тем весело.

– Кстати, он ваш, раславский. Разговорился немного, пока бредил. Много интересного рассказал, – она подмигнула.

– Как звать? – мрачно поинтересовался воевода.

Ответ не потребовался. Дверь дома распахнулась, и на крыльцо, шатаясь, вышел человек в серых штанах, накинутой на плечи зеленой рубахе, с кухонным ножом в правой руке. При взгляде на нашу компанию его светлые глаза стали почти круглыми. Привалившись к косяку, он опустил нож, вытер выступивший на лбу пот.