Номер 11 - Джонатан Коу Страница 68

Однако годы шли, – продолжил Фредди, пока их автомобиль прокладывал путь по Найтсбриджу, плавно, без видимых усилий обгоняя менее мощные средства передвижения, – мы оба приустали от валютных рынков. В том мире перегораешь довольно быстро. Гилберт основал холдинг «Ганнери» и принялся скупать и распродавать компании. Потом занялся строительным бизнесом. Расширился, диверсифицировал вложения. К тому времени он располагал большим состоянием, с таким многое можно себе позволить. Я же все еще торчал в «Стюардсе», стагнировал помаленьку и очень хотел оттуда вырваться. И как-то вечерком мы встретились в одном закрытом клубе. Надрались, поговорили о том о сем. И я понял, что хотя дела у него шли отлично, но чувствовал он себя не очень.

– Может, в нем начала пробуждаться совесть? – спросила Рэйчел.

– Не угадали, – ухмыльнулся Фредди. – Даю вторую попытку.

– Сдаюсь, – ответила Рэйчел. – Что вообще могло испортить ему самочувствие? Ума не приложу.

Если в этой фразе и просквозила ирония, Фредди ее не заметил.

– Все было очень просто. Ему не нравилось, что он платит слишком большие налоги.

Рэйчел фыркнула.

– О, тут нечему удивляться. Пусть у нас и великодушное правительство, пусть оно и понижает верхний предел налогообложения, но когда приносишь домой десять миллионов каждый год, то налоговикам выписываешь чек на четыре миллиона фунтов. И неважно, насколько ты богат. Четыре миллиона в любом случае большие деньги. Обидно, знаете ли.

– Мне жаль его до слез, – буркнула Рэйчел.

– Он был не один такой. Многие в схожей ситуации – правда, на тот момент мало кто мог сравниться с Гилбертом в плане накоплений – испытывали те же ощущения. И я подумал: вот оно, за этим будущее. Мое будущее, по крайней мере.

– Уклонение от налогов? Мило.

– Оптимизация налогов, так я предпочитаю это называть.

– Не сомневаюсь. Послушайте, а где этому учатся? На каких-то специальных курсах?

– Ну, я двинул по самому простому и незамысловатому маршруту. Устроился на работу в налоговую инспекцию.

– Вы стали налоговиком?

– Временно. И это был лучший способ изучить все тонкости системы. Вы не поверите, сколько сейчас налоговых инспекторов увольняется со службы и дует прямиком в Сити, где и оседает в качестве независимых консультантов. Но я был одним из первых. Я проторил им путь.

– Ваша мама должна вами гордиться, – прокомментировала Рэйчел.

Ее сарказм наконец достал Фредди.

– Этот малый, с которым вы сегодня встречаетесь, – спросил он, – чем он занимается?

– Он аспирант, – ответила Рэйчел. – Пишет диссертацию по «Человеку-невидимке». – Ноль реакции со стороны Фредди вынудил ее добавить: – Герберт Уэллс.

– Целую диссертацию, – недоверчиво переспросил Фредди, – по одной-единственной книжке?

– Он трактует состояние невидимости как метафору, – Рэйчел сама не понимала, зачем пустилась в объяснения, – с намерением поговорить о государственной политике. Как люди становятся невидимыми, когда система теряет их из виду.

– Похоже, он реально набрел на новую рыночную нишу, и странно, что туда еще ни один бизнес не сунулся.

– Не все думают о рынке, когда решают, как им жить. – Рэйчел наклонилась к шоферу: – Пожалуйста, Жюль, высадите меня здесь.

Автомобиль сбавил скорость и бесшумно встал как вкопанный.

– Что ж, дайте знать, когда он заработает свой первый миллион, – сказал Фредди. – Я помогу ему минимизировать налоговые выплаты.

– Да, спасибо, мы славно побеседовали.

Поблагодарив Жюля, Рэйчел ступила на Шафтсберри-авеню, запруженную туристами, и с облегчением огляделась: она находилась опять среди людей, чье поведение и помыслы были доступны ее разумению.