Засекреченное будущее - Юрий Поляков Страница 68

— Вы написали заявление в СК о нецелевом расходовании госсредств. Это было вообще расследование, документы — в общем, расскажите, пожалуйста, об источнике этих сведений.

— Все началось с того, что директор театра им. Вахтангова К. Крок отказался выплачивать законный гонорар известному драматургу Н. Птушкиной. Национальная ассоциация драматургов (НАД), которую я возглавляю, вступилась за товарища по цеху. Одновременно Крок в Сети откровенно глумился над трагедией народной артистки Светланы Враговой, голословно обвиненной в финансовых злоупотреблениях и изгнанной из театра «Модерн», который она сама создала и которым руководила 30 лет. Кстати, Крок начинал свою административную карьеру завпостом в «Модерне», откуда был уволен со скандалом. Когда Врагова по суду доказала ложность обвинений, Крок не успокоился. У нас в НАДе среди тех, кто пишет пьесы, есть опытные юристы, и они решили разобраться: имеет ли Крок хотя бы моральное право осуждать попавшего в беду коллегу. Проанализировали документы, выложенные на сайте театра им. Вахтангова, и ужаснулись. Все это вкупе с нежеланием Крока платить гонорар Н. Птушкиной и стало поводом для обращения в следственный комитет. «Чужой беде не смейся, голубок!» Видимо, этим предостережением великого баснописца Крок сознательно пренебрегает. Думаю, Ваша газета, обнаружив в ходе журналистского расследования явные злоупотребления, сделала бы то же самое, что и мы…

— Это имеет отношение к Вашему довольно давнему уже конфликту с Кроком, который не хочет брать к постановке Ваши пьесы?

— Где вы почерпнули эту странную информацию? Как можно не брать, то, что не дают? Я никогда в театр им. Вахтангова пьес не предлагал. В 1999 году ныне покойный Станислав Сергеевич Говорухин отдавал туда нашу совместную драму «Смотрины», написанную по просьбе тогдашнего худрука Михаила Александровича Ульянова, но тот, прочитав, испугался остроты. Драму взяла Татьяна Васильевна Доронина, поставил ее сам Говорухин, и она под названием «Контрольный выстрел» шла в МХАТе им. Горького с 2001-го по 2018 год с большим успехом. Да, в ЛГ, которую я возглавлял 16 лет, не раз появлялись критические материалы о репертуаре театра им. Вахтангова. Позволял я себе критиковать худрука Туминаса и в передаче «Контекст», которую вел на канале «Культура» в 2010–2013 гг. Кончилось это плохо. В 2014 г. Минкультуры приняло решение о поглощении театром им. Вахтангова театра им. Рубена Симонова, где на аншлагах шла инсценировка моего романа «Козленок в молоке», сыгранная почти 560 раз — абсолютный рекорд для современной отечественной драматургии. И хотя тогдашний министр Владимир Мединский обещал, что лучшие спектакли «симоновцев» перейдут на вахтанговскую сцену, «Козленок» по указанию директора Крока, в глаза не видевшего спектакль, был, к огорчению зрителей, в декабре 2014-го сыгран в последний раз. Говорить правду — удовольствие недешевое.

— Ваши отношения совсем испорчены? Была ли ещё какая-то причина для конфликта?

— На сегодняшний день — да, испорчены донельзя. Хотя театр Вахтангова я смолоду люблю и после смены руководства, а оно неизбежно, с удовольствием восстановлю с ним творческие контакты. Был и еще один забавный конфликт, связанный с открытым письмом в мой адрес. Об этом я написал смешное эссе «Зона непримиримости», его можно прочитать в моей книге «Зачем вы, мастера, культуры?» (издательство «Книжный мир») и на моем сайте: www.yuripolyakov.ru.

— В театральных кругах обсуждался недавно (сейчас как-то вроде бы замялось) Ваш конфликт с новым руководством МХАТа им. Горького. Прилепин, как говорят, отказал Вам в постановках. Почему? Возможно, литературное соперничество? Или что-то другое? Политика, идеология? На чем Вы не сошлись с Прилепиным и Бояковым?

— Отказать Прилепин мне не мог, так как во МХАТе ничего не решает. Все связано тем, что мы с Бояковым — давние, мягко говоря, идейно-эстетические оппоненты, еще со времен, когда он руководил матерщинным театром «Практика». Я его всегда жестко критиковал, достаточно заглянуть в мои статьи и интервью последних пятнадцати лет. Кстати, в ближайшее время ИД «Аргументы недели» выпускает трехтомник моих интервью (1986–2020). Там есть беседы, напечатанные и в «Собеседнике». Когда-то я с Вашим еженедельником дружил. Идея поставить Боякова вместо Т. В. Дорониной была безумной, а точнее, вредительской, изначально. Он очаровал Кремль идеей создать в противовес осрамившемуся «Гоголь-центру» кластер «Горький-центр». Но, будучи мелким театральным маклером, лишь разрушил замечательный нормативный русский театр, который Татьяна Васильевна 30 лет хранила и развивала. Когда я, в ту пору председатель Общественного совета Минкульта, в высоких кабинетах умолял «не трогать Доронину», мне объясняли, что команду «молодых православных патриотов» (Бояков выкрестился из буддистов буквально накануне назначение) решено направить «в помощь» Дорониной. Она должна была остаться президентом театра и председателем художественного совета, чтобы в целом определять направление МХАТа. Однако «новая команда» с самого начала принялась системно, сознательно оскорблять великую актрису: сняли афиши спектаклей, поставленных при ней, а потом и сами спектакли, обожаемые зрителями. Продвинутые менеджеры приняли к постановке чудовищные тексты, даже не известив президента. Последнее, что они учудили: выбросили ее личные вещи из «гримерки», которая для актера — то же самое, что письменный стол для литератора. Но главное — они уничтожили сам дух русского реалистического театра. Доронина уже два года не переступала порог МХАТа. Я, конечно, встал на защиту Татьяны Васильевны в прессе и на ТВ. Итог — легко предсказуем. Три моих спектакля («Контрольный выстрел», «Как боги…», «Золото партии»), шедшие на аншлагах, были сняты из репертуара. Вот так «православно-патриотическая молодежь» борется с оппонентами. Круче, чем «акустическая комиссия». Зато теперь ту чепуху, которую они ставят, зрителю и критике сравнить не с чем. Вот и все наши разногласия.

— Как, кстати, Вы относитесь к политизированности МХАТа и конкретно к деятельности Прилепина вне стен театра?

— Думаю, в политическом и хозяйственно-финансовом смысле «Горький-центр» еще преподнесет кремлевским мечтателям такие сюрпризы, что померкнет скандал вокруг «Гоголь-центра». А деятельность Прилепина мне не интересная — ни политическая, ни тем более — литературная…

— Что вообще творится в театрах? Ведь сплошные же конфликты и скандалы. Почему так? И главное, почему Вы конфликтуете с двумя, как минимум, крупными театрами?

— О том, что творится в театрах, я написал большую статью «Мельпомена поверженная». Она есть в книге «Зачем вы, мастера культуры?» и на моем сайте. Если из сказанного вы не поняли, что не я с ними конфликтую, а они со мной, то наш разговор, по-видимому, не имеет смысла…

— Как продвигаются дела у молодых российских драматургов, деятельность которых вы, так сказать, курируете?

— НАД работает в этом направлении. И мы не курируем, а строим на руинах. Проводим вместе ООО «Театральный агент» третий сезон конкурса на лучшую современную пьесу «Автора — на сцену!» Десять авторов-победителей, каждый год определяемых жюри, получают по полмиллиона рублей на постановку своих пьес. Для Москвы это смешные деньги, но для провинции — вполне приличные. Премьеры уже состоялись. Кстати, власть, осыпающая деньгами «Золотую маску», пока не дала нам на этот проект ни копейки. Подробности на сайте нашего конкурса.