Интересная Фаина - Алла Хемлин Страница 68

Извозчик пошел искать борщ, а нашел Фаину и Петра без головы.

Извозчик позвал Михайлинского.

Михайлинский пришел, увидел, пощупал, сказал, что обóе мертвые, чтоб извозчик взял Фаину, а Петра не брал.

Другой, когда находил два разных трупа, всегда сразу кричал, что караул-убили-полиция.

Михайлинский был не другой и ничего такого не кричал, а тихонечко забирал женщину, если женщина была сильно молодая. А мужчину Михайлинский никуда не забирал.

И вот Фаина получилась в мертвецкой.

И Михайлинский хорошо наладился Фаину резать.

Когда Фаина схватилась за докторский ножик, Михайлинский сложил у себя в голове одно с другим, и у Михайлинского там получилось, что Фаина живая, а не мертвая без всех на свете пульсов.

Михайлинский решил по науке, что пуля залетела в торбочку с фаинскими деньгами, зацепилась сначала за полкопейки, потом за копейку, потом за пятак, потом за гривенник. Раз такое дело, пуля подумала насчет полтинника, а полтинника в торбочке не было. Пуля полетела себе дальше, хоть уже без всякого интереса. Тем более пуле на пути сразу попалась косточка. Пуля опять подумала про интерес и тихонечко засела себе в косточке.

* * *

Рана у Фаины получилась на полмизинчика, хоть и сильно болючая.

Михайлинский сказал Фаине, что вытащит пулю и все само залечится навек.

Еще Михайлинский сказал, что с пульсом у Фаины случилось научное чудо, что Фаину надо изучать со всех на свете сторон.

И вот Фаину повезли на каталке вытаскивать пулю.

Сначала Фаине положили на лицо материю и налили куда надо сколько-то чего-то.

Фаине понравилось, потому что в голове сделалось как от компота без понятия и даже еще сильней.

А потом Фаина увидела у себя в голове, что доктор разрезал фаинский живот от разреза между грудями до самого низа. Разрез шел по ниточке, потому что у доктора рука была сильная. Фаина подумала, что такая рука с ноги никогда не собьется, тем более с ниточки.

Потом Фаина подумала, зачем же доктор разрезал фаинский живот до самого низа, раз пуля засела в косточке, тем более в самом начале ниточки.

Фаина спросила у доктора, зачем же.

Доктор сказал Фаине, что это б доктор резал не до самого низа. А тот, кто режет по ниточке до самого низа, тот бородатая женщина Занзиза.

Еще бородатая женщина сказала, чтоб Фаина не боялась и не просилась, а встала б со стола и посмотрела своими глазами.

Фаина встала и увидела своими глазами, что фаинские кишки сильно красивые на цвет, еще лучше, чем курячие.

Фаина сначала вспомнила про курячесть, а потом вспомнила про тайные петельки с крючочками.

Фаина подумала, что вот бывает — человек ждет, когда человеку Бог даст курицу. А Бог берет и дает человеку самого человека, чтоб человек сам у себя в кишках прочитал все на свете и прочее тоже.

Фаина подумала, что вот зачем бородатая женщина из цирка. Что вот зачем ровненько проложенная через весь фаинский живот ниточка-бородиночка. Что сейчас же надо сказать «Оп!» и все на свете поймется. Тем более пуля в косточке — это ж не пуля в косточке, а точечка. И такая точечка, что Господи спаси и прочее. Потому что если б было не Господи спаси, так читать крючочки с петельками надо было б сверху наниз, а тут получается с низа наверх до самой точечеки-пулечки в косточке.

И Фаина сказала «Оп!».

* * *

И вот Михайлинский вытащил из Фаины пулю и хорошо зашил ниточкой дырочку.

Через сколько-то Фаина проснулась.

Беспонятного сна в фаинской голове не было. Только в фаинском горле сидел, ручки на коленках, нитяной узелок. Фаина хотела потянуть за узелок, чтоб вытянуть весь сон и узнать про все на свете. А вытянулось только слово «Оп!». Фаина сейчас не знала такое слово и подумала, что это Фаине сильно поперхнулось.

* * *

Еще через сколько-то пришел Михайлинский и спросил, что Фаина может рассказать про бывшее и кто Фаина такая.

Фаина сказала, что она Фаина, что больше Фаина не знает и тем более не помнит.

Михайлинский спросил Фаину еще про то и про это.

Фаина опять сказала, что про то не знает и про это не помнит, что только просит найти такого-то зайчика с таким-то попугайчком, которые тихонечко сидели на полкопейках в торбочке как раз по железному пути пули. Что про зайчика с попугайчиком Фаина тоже не знает и не помнит, а так сказалось, как уже сказалось.

Михайлинский тихонечко посоветовал Фаине, что лучше б Фаине не говорить больше никому про свое имя и про торбочку с зайчиком-попугайчиком. Что лучше б Фаине называть себя Любочкой, а дальше сильно молчать. Что если кто-то и кто-то узнает, что Фаина это Фаина, которая ничего не знает и тем более ничего не помнит, тогда люди возьмут Фаину и увезут туда, где ни тебе зайчика, ни тебе попугайчика. Что если Фаина сделается по имени Любочкой, тогда Михайлинский найдет то и это и прочее.

Фаина сказала, что она Любочка, и сильно замолчала.

Михайлинский решил, что Фаина несчастная, родства не помнящая, тем более не в себе и не в прочем тоже.

Михайлинский еще раньше доложил в полицию, что такого-то и такого-то в столько-то и столько-то Михайлинским была подобрана у самых задних ворот такой-то больницы девица; что у девицы при осмотре нашлась там-то и там-то пуля, каковая и извлеклась тогда-то и тогда-то тем-то и тем-то.

Еще Михайлинский доложил, что при девице не нашлось ни бумаг, ни прочего; что когда девица пришла в себя, тогда назвалась Любочкой, родства и прочего не помнящей.

И вот в палату к Фаине пришел дознаватель и начал спрашивать.

Фаина на все на свете говорила, что она Любочка.

Дознаватель сильно вздохнул и сказал Михайлинскому, что раз такое дело, пускай кто-то и кто-то похлопочет насчет нужных бумаг и потом отвезет дурочку Любочку в приют для умалишенных девиц простого звания.

* * *

Еще через сколько-то на Фаине все зажило, как на собачке.

* * *

Интересно, что Фаина потихонечку начала вспоминать про то и про это, про газ с электричеством, про Занзизу, хоть и не из сна, а из цирка, про других людей тоже вспомнила, хоть не из цирка. Фаина вспомнила и про деревянство Корилопсиса с сахарной головой, и про клизму с Марксом. А про то, зачем все это было дано Фаине, Фаина не вспомнила.

* * *

И вот Михайлинский пришел к Фаине и сказал, что просится взять Любочку жить к себе домой в память про научное чудо и для своей старухи матери, чтоб старухе жить стало лучше и веселей. Тем более Михайлинский через хорошего человека все устроил по закону и получил в свои руки все бумаги на Любочку, родства не помнящую.