Беглец - Алгебра Слова Страница 67

Второй раздраженно дернулся, поскольку понял еще меньше, чем ничего.

– А третья… – разошелся Первый.

– Прекрати! – рявкнул Второй. – Версий вполне достаточно. С меня. Кого-то из нас двоих образовал, точно, идиот.

Первый замолчал, видимо, мысленно продолжая процесс образования новых версий.

– А Ребенок, – Первый неохотно вышел из задумчивости, единственного комфортного и приемлемого для себя способа существования. – Он знает, что не он все это делает, чувствует, думает?

– Подозревает, – рассеянно ответил Второй. – Потому что мы с ним слишком разные. Вот если бы Ребенок был похож на меня, тогда нашего слияния он и не заметил бы. Да и мне было бы с ним проще. Возможно, тогда у меня совершенно не было бы потери энергии. И меня невозможно было бы в нем обнаружить.

– Поэтому он тебя не подпитывает? – сочувственно поинтересовался Первый.

– Наверное, – удрученно согласился Второй.

* * *

Семеныч замер: сквозь него пронеслась черная ауди, не снижая скорости. Семеныч тут же развернулся, наблюдая, как удаляется машина Ребенка. Зажглись фонари, пошел дождь, появились автомобили. Семеныч метнулся к своей машине, едва успев перебежать часть дороги под визг тормозов и отчаянные гудки.

Семеныч хлопнул дверью, сев в автомобиль. Ладонью вытер лицо. Она не шевельнулась. Он перегнулся назад, открыл Ее сумку и вытащил пистолет. Кинул его в бардачок.

Она медленно повернула голову: Семеныча передернуло – Ее глаза из застывших, оживали и приобретали здоровый блеск. Как будто Она приходила в сознание.

– Почему мы остановились? – уже обычным тоном спросила Она.

Семеныч отрешенно посмотрел на Нее.

– Да, – поперхнулся он. – Фара, вроде, не горит.

– Все у тебя горит, – кивнула Она на две полоски света на асфальте.

– Горит. Показалось.

Семеныч набрал скорость и повел машину вперед. Через километр заметил стоявшую на аварийке черную ауди.

– Посмотри, что у меня за воротником трет, – быстро сказал Семеныч, и Она повернулась к нему, отогнула пиджак и, привстав, заглянула за рубашку, отведя воротник назад. Провела рукой. В это время, Семеныч, держа руль левой рукой, и прижимая Ее к себе правой, ясно увидел ошеломленный и испуганный взгляд Ребенка.

– Нет ничего, – Она уселась на свое место. – Ты вспотел просто. Этикетка, наверное, трет.

До Ее дома ехали молча. Семеныч не мог отойти от ощущения проезжающего сквозь него автомобиля.

– Не уходи? Не уезжай, пожалуйста? – Она взяла с заднего сидения сумочку, подняла зонтик.

– Поездка, как поездка. Я вернусь скоро. Хочешь, я буду тебе писать, все, о чем там узнаю? Я никуда не ухожу от тебя. Считай, что это обычная командировка, – Семеныч гладил Ее по волосам. – У меня образовалось слишком много вопросов…

– Не уезжай! – упрямо сказала Она.

– Не могу, – глухо произнес он. – Что такого в десяти днях?

– Мне это долго!

– Да не может быть так, чтобы мы все время, постоянно, всегда, были вместе!

– Не может?! Или кто-то этого не хочет?! Ну и катись, – Она выскочила из машины. – И можешь не возвращаться!

– Прекрати эти истерики! – крикнул Ей вдогонку Семеныч, высунувшись в окно. – Ненормальная!

Она остановилась и нагнулась, подняв камень с земли.

– Сейчас получишь! – Она замахнулась.

Семеныч чертыхнулся и рванул с места.

* * *

– Ты не хочешь погулять?

– Хочу! – ответила Она на звонок подруги, перепрыгивая через лужи и пробегая к своему подъезду. – Очень хочу! Как никогда хочу!

– Тогда через час в нашем баре.

– Сегодня пятница, надо было столик бронировать, – разочарованно произнесла Она.

– Ирка с мужем туда собирались, мы к ним.

– Отлично, я только переоденусь! – Она сбросила соединение и вызвала такси. Опасливо косясь на свои окна, не заметила припаркованную неподалеку от дома черную ауди.

Через полчаса Ребенок поехал за такси.

Он долго сидел в машине напротив входа в бар, облокотившись на руль. Несколько раз Она выходила курить, то с подружкой, то с незнакомым Ребенку мужчиной. Судя по тому, как он галантно открывал перед Ней двери, Ребенок сделал вывод, что они недавно познакомились. Она выбегала разгоряченная танцами и напитками в легком коротком платье, что – то рассказывала, размахивая руками и смеясь…

Ему никак не давало покоя вечернее происшествие. Когда он проехал сквозь Семеныча. …Вся жизнь Ребенка была пусть трудной изначально, но все же нормальной, а с недавних пор, когда его фонд незрячих уверенно набирал обороты, и вовсе хорошей. Пока не начались странные видения наяву и во сне, слуховые галлюцинации, помутнения сознания, визуальные расстройства мироощущения и различная физическая труднопереносимая боль, сродни наркотическим ломкам. Стала отказывать левая нога.

Ребенок очень редко употреблял спиртное, а наркотики и вовсе никогда не пробовал. Он и в самом деле не понимал, с чего и когда все это началось. Ему казалось, что кто-то входит в него, выводя из строя его самого на время. Однако, этот самый «кто-то» успешно время от времени пользуется разумом и телом Ребенка. А после Ребенок, с трудом вспоминает, что к чему. Первый инцидент произошел с серебристой иномаркой. Ребенок нашел человека в автомобильной инспекции, чтобы тот помог ему достать сьемки с навигаторов автомобилей. Ребенок убедился в том, что за рулем серебристой иномарки находился именно он. Чуть позже он, просматривая бумаги по инвентаризации имущества своего фонда, неожиданно для себя нашел строчку о покупке и регистрации этого автомобиля, заверенную собственноручной подписью, и собственный приказ о списании этой машины.

Смутно припоминал пару дней, когда за окном стояла гробовая тишина, не было ни воды, ни электричества, ни газа. Днем Ребенок чуть ли не на стенку лез от дикой сумасшедшей боли, выл и катался по кровати, а с наступлением темноты его куда-то тянуло из дома. Он возвращался на рассвете и совершенно не помнил, где и как провел ночь.

Ребенок установил в квартире и в машине камеры видеонаблюдения и каждый день просматривал то, что он делал, понимая, что иногда он перестает владеть собой. Но и тут происходило нечто странное. В некоторых местах при воспроизведении записи съемок шли помехи, которые сами прекращались, точно кто-то нарочно стирал то, чего Ребенку видеть не предназначалось.

Поняв, что некоторым вечером сбил молодого парня на дороге, Ребенок зашел в церковь. Исповедуясь чересчур внимательному батюшке, который стал подробно расспрашивать о произошедшем, Ребенок в открытые двери заметил подъехавшую полицейскую машину. Ему удалось ретироваться, лавируя в густой толпе прихожан. Сидеть за неосознанно совершенные грехи, Ребенок не собирался. Ему с лихвой хватило «тюремного заключения» его собственной жизни…