Дом толерантности (сборник) - Анатолий Грешневиков Страница 67

Скорые, легкие шаги Лизы на лестничной площадке выдали ее одинокое присутствие. Перед широко распахнутой дверью, где жил Анзор, она резко остановилась.

– Куда бежим, Елизавета Николаевна? – раздался зычный, кислый голос Сабира, выскочившего ей навстречу.

Тотчас из дверей показалось тяжелое потное тело Анзора. Глаза его смотрели холодно и зло. Из отворота рубашки виднелась волосатая мускулистая грудь.

– Дайте пройти! – скомандовала Лиза.

– Не бойся, мы тебя не тронем, – бодро, нажимая на букву «т», прошипел Анзор. – Так, немного припугнем… Ты нам расскажешь, зачем ты собираешь подписи…

– Пропустите меня, обормоты, – вскипела Лиза. – Я сейчас закричу.

– Зачем кричать? – с усмешкой спросил Анзор. – Мы же тебя не режем, мы тебя спрашивать хотим.

– У меня нет желания с вами говорить.

– Скажи нам одно: для чего ты собираешь подписи жильцов дома?

– Я не собираю подписи, – призналась Лиза. – Я, наоборот, хочу доказать, что собранные вами подписи недействительны, поддельны. В суде тебе, Анзор, теперь не отвертеться…

Лиза пыталась проскочить рядом с Сабиром. Ей больше нечего было сказать двум парням, преградившим ей путь. Легко сделав шаг вперед, она вдруг наткнулась на сильную вытянутую руку Сабира. Вторая его рука крепко рванула ее за плечо и оттолкнула к стене. Ударившись головой о бетон, Лиза ойкнула и повалилась на лестницу. Ноги подвернулись, и, не выдержав тяжести падающего тела, понесли ее вниз по ступенькам…

Сабир молнией бросился догонять летящее вниз человеческое тело. Где-то на десятой ступеньке он удержал девушку. Голова ее, залитая кровью, моталась из стороны в сторону.

– Дурак, ты убил ее! – полушепотом застонал Анзор.

– Да не может быть, – испуганно начал выворачиваться растерянный Сабир, хлопая по щекам Лизы своей сильной ладонью. – Она сама стукнулась о стенку.

– Я вызываю «Скорую помощь».

– Зачем? Она, кажется, и вправду мертва.

– Может, ее спасут?.. Чего ты стоишь, как столб?.. Пускай разбираются врачи, полиция… Я-то ведь здесь ни при чем. Давай вызовем «скорую».

– Бесполезно.

– Так будет лучше. Мы как-нибудь выкрутимся, отговоримся…

– Нет, так будет только хуже. Делаем вид, что мы ее не видели, мы ничего не знаем…

– Надо же было мне с тобой, дураком, связаться…

Анзор ошарашенно глядел в пустые застывшие глаза девушки. Ни одна пощечина Сабира не могла заставить ее дышать. Похолодевшее бездыханное тело Лизы, прижатое к стене, пугало беспомощностью, застывшими, неподвижными руками и ногами. Из височной части головы по лицу и белой шее стекала струйка алой крови. Капли ее упали на пол… Тут Сабир спохватился, смекнул, что сейчас лестничная площадка покроется кровавым пятном. Он стащил с себя пиджак и укутал им голову девушки, не подававшей никаких признаков жизни.

Глядя на ужасную картину нелепого преступления, Анзор поморщился, его взгляд заметался по коридору. Обхватив голову руками, боясь появления посторонних лиц, он побежал вниз. Сабиру до этого прошептал, что пока он отвлекает вахтершу, тот пусть затащит тело Лизы в его квартиру.

Сабир быстро пришел в себя. Ему еще не стукнуло и тридцати лет, а на его счету уже значилось несколько убитых парней и девушек. Две с половиной недели назад он изнасиловал и задушил, а затем вывез за город тело несчастной безработной узбечки, и закопал ее втихаря в лесопарке. На том же участке покоилось и тело другой девушки, русской школьницы, над которой он так же надругался, задушил и закопал.

Положив обмякшее тело Лизы в ванную, хладнокровный и суетливый Сабир сразу решил, что его следует тоже вывезти за город в знакомый лесной уголок, превращенный им в кладбище.

– У меня есть место, где мы закопаем тело и там его никто никогда не найдет, – предложил он прибежавшему бледному, как гипсовая маска, Анзору. – Надо только как-то незаметно его вывезти. Вахтерша не засекла нас?

– Нет, – медленно и сипло ответил Анзор. – Я ее отвлек разговором… Она ничего даже не слышала.

– Тело надо разрубить…

– Что разрубить?

– Не понимаешь?.. Девку надо расчленить на части. Тело в ванной. Пока не закостенело, его надо разрубить, рассовать по мешкам…

– Зачем?

– А как ты незаметно вытащишь из дома труп?… Как незаметно положишь его в багажник машины?

– Так бы сразу и сказал. Давай ты все делай сам… Я вызову машину Сулеймана. В деревню к нему и увезем.

– Не надо Сулеймана. Это далеко. Я тут приметил участок ближе. Вызывай Руслана, пусть выручает, нечего в ресторанах сидеть… Ты ему сделал квартиру, пусть отрабатывает…

– Слушай, а чего ты все командуешь?..

– Не обижайся, дружище. Надо быстрее все следы замести.

Через час Анзор отвлекал вахтершу Анастасию Григорьевну. Вежливо отвел ее в свой магазин, пообещав подарить только что завезенные ароматные дыни и арбузы.

– Бабуля, забирай арбуз, – кричал он на весь двор громко, так, чтобы его слышали люди.

Легковой автомобиль Руслана стоял почти у самых дверей подъезда. Суетливый Сабир то и дело выбегал на улицу, пытливо всматривался в парк, и, не обнаружив прохожих, бросал в открытый багажник одну тяжёлую сумку за другой.

Не прошло и пяти минут, как оба преступника справились с загрузкой расчлененного трупа и умчались на машине в неизвестном направлении.

Вахтерша Анастасия Григорьевна долго любовалась крупным арбузом, лежащим на углу стола. Боролась с желанием съесть его на рабочем месте, чтобы не тащить тяжесть домой. Однако одолеть сомнения не удалось. Соблазн взял верх. Разрезав вначале арбуз пополам ножом, припрятанным в ящике стола, она отмахала себе толстый кусок сочной ягоды, впилась в него зубами… За этим сладким занятием ее застали и шедшие после работы жители подъезда, и сам Николай Степанович, держащий под руку Ольгу Владимировну, которую встретил у магазина.

Анзор домой не шел, ходил в раздумье взад-вперед возле своего магазина. Ему было жалко Лизу. В душе клокотал гнев… Он молча ругал Сабира за убийство, хоть и по неосторожности совершенное. Но назад ничего нельзя было вернуть. Сейчас нужно алиби… И он пошел быстрым шагом в центр города.

Поздно вечером, когда по улицам шмонал гулкий порывистый ветер, Сабир нашел его в ресторане «Генацвале». На лице Анзора по-прежнему царили недоумение и бледная растерянность. Бутылка красного вина, широкая тарелка с шашлыком и зеленью стояли перед ним на столе совсем нетронутыми.

Из подавленного состояния его вызволило лишь предложение Сабира выйти на свежий воздух, прогуляться по центральной площади.

Навстречу им шла веселая говорливая молодежь. Безмятежность сквозила на лицах многих парней и девушек. Почти у каждого в руках мелькали бутылки пива.