Хроники Клифтонов. Книга 4. Бойтесь желаний своих - Джеффри Арчер Страница 67

– Думаю, вам не стоит рисковать продавать свои акции, пока Диего еще в Лондоне, ведь если цена внезапно упадет, дон Педро разгадает ваш замысел и не выбросит свой пакет на рынок.

– Тогда я останусь в проигрыше, потому что за полную стоимость покупать пакет Мартинеса смысла нет. Он решит, лучше что-то, чем ничего.

– Мы еще не проиграли. Есть у меня пара идей на ваше усмотрение, то есть если вы, конечно, по-прежнему готовы рискнуть.

– Слушаю вас. – Седрик взял ручку и раскрыл блокнот.

– В понедельник в восемь утра, за час до открытия торгов, вы связываетесь со всеми ведущими брокерами в Сити и даете им знать, что вы покупатель пакета акций Баррингтонов. Когда пакет Мартинеса стоимостью более миллиона появится на рынке в девять, вам немедленно позвонят, потому что комиссия с продажи такого объема будет колоссальной.

– А если цена на акции останется по-прежнему высокой, единственным человеком, который заработает на этом, будет Мартинес.

– Я же говорю, есть у меня пара соображений.

– Простите, – пробормотал Седрик.

– Тот факт, что биржа закрывает операции в четыре часа в пятницу, вовсе не означает, что вы не можете продолжать торговать. Нью-Йорк будет открыт еще пять часов, а Лос-Анджелес – восемь. И если вы не успеете избавиться от акций к тому времени, в полночь воскресенья откроется Сидней. Если все же, несмотря на принятые меры, у вас будет оставаться еще немного акций, вам с радостью поможет от них избавиться Гонконг. Так что могу побиться об заклад: к моменту открытия фондовой биржи в Лондоне в девять утра понедельника акции Баррингтонов останутся еще в продаже примерно за половину той цены, что будет к закрытию торгов сегодня.

– Гениально, – сказал Седрик. – Беда лишь в том, что я не знаю ни одного брокера в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе, Сиднее или Гонконге.

– Вам нужен только один, – заверил Росс. – Эйб Коэн из «Коэн, Коэн и Яблон». Как Синатра, он работает исключительно по ночам. Просто скажите ему, что у вас триста восемьдесят тысяч акций Баррингтонов, которые вы хотите сбыть с рук к утру понедельника по лондонскому времени, и, поверьте мне, он пожертвует всем уик-эндом ради комиссионных. Имейте в виду, если Мартинес прознает о вашей затее и не выложит свой миллионный пакет на рынок в понедельник утром, вы рискуете потерять целое состояние, а он одержит очередную победу.

– Мне известно, что он собирается выставить их на продажу в понедельник, – уверенно проговорил Седрик. – Потому что Стивену Ледбери он назвал причину, по которой передумал их продавать: якобы он вдруг поверил в «долгосрочную перспективу» пароходства, а я точно знаю, что в это он не верит ни на йоту.

– Любой уважающий себя шотландец не пошел бы на такой риск.

– В отличие от осторожного, скучного и занудного йоркширца.

В пятницу вечером

Себастьян сомневался, что Диего узнает его: ведь с их последней встречи в Буэнос-Айресе прошло более семи лет. Он помнил, что Диего на несколько дюймов выше Бруно и заметно более хрупкий, чем Луис, которого видел недавно. Диего был щеголем: двубортный костюм с Сэвил-роу, широкий цветастый шелковый галстук и черные, блестящие от «Брилкрима» волосы.

Себ появился на вокзале Кингз-Кросс за час до отправления и вновь занял позицию в тени огромных часов с четырьмя циферблатами.

«Ночной шотландец» стоял у перрона, дожидаясь пассажиров. Некоторые уже подходили, их было совсем мало – из тех путешественников, что предпочитали иметь немного времени в запасе. Диего, полагал Себастьян, скорее всего, не будет терять время понапрасну и явится в последний момент.

Пока он ждал, мысли его вернулись к Сэм и тому, что было прекраснейшей неделей в его жизни. За что ему такое счастье? Думая о Сэм, он всякий раз невольно улыбался. В тот вечер они отправились ужинать, и вновь он не платил по счету: это был роскошный ресторан «Скоттс» в Мэйфере, где в меню не указаны цены. Но ведь мистер и миссис Салливан явно хотели поближе познакомиться с человеком, за которого их дочь собралась замуж, даже если она всего лишь подразнила их.

Начать с того, что Себастьян в тот вечер очень нервничал. Ведь Саманта проработала меньше недели, пока по его милости ее не арестовали, а затем уволили. Тем не менее, когда подали десерт – на этот раз он согласился отведать пудинга, – все «недоразумение», как к концу ужина это стали называть, превратилось из остросюжетной мелодрамы в фарс.

Себастьяна начало понемногу отпускать с того момента, когда миссис Салливан призналась ему, как мечтает приехать в Бристоль, чтобы познакомиться с городом, где работал детектив Уильям Уорик. Ко времени окончания ужина у него не осталось сомнений в том, что миссис Салливан куда лучше знакома с творчеством его отца, чем он сам. Попрощавшись с родителями, они с Сэм отправились пешком к ее квартире в Пимлико ^[46], как обычно поступают двое влюбленных, когда хотят, чтобы вечер не кончался…

Часы, в тени которых притаился Себастьян, стали отбивать час.

– Объявляется посадка на скорый поезд, следующий без остановок до Эдинбурга, отправление в двадцать два тридцать пять, – разнесся над платформой сдавленный голос, как у человека, который пробовался на прослушивание в роли диктора новостей Би-би-си. – Посадка в первый класс осуществляется в начале состава, третьего класса – в конце, вагон-ресторан находится в середине состава.

Себастьян не сомневался, в вагон какого класса проследует Диего.

Он попытался выбросить Сэм из головы и сосредоточиться: это оказалось непросто. Миновали пять, десять, пятнадцать минут, и хотя по платформе номер три струился уже устойчивый поток пассажиров, Диего не появлялся. Себастьян знал, что Седрик сейчас за своим столом с нетерпением дожидается его звонка, чтобы дать команду Эйбу Коэну начинать.

Седрик решил: если Диего не появится, игра не будет стоить свеч, как говорил мистер Шерлок Холмс. Он не станет рисковать, выбрасывая все свои акции на продажу, если Диего останется в Лондоне, потому что в этом случае последним задует свечку Мартинес.

Двадцать минут. Платформа уже заполнилась запоздалыми пассажирами с сопровождающими их носильщиками, везущими тяжелые чемоданы, но сеньора Диего Мартинеса по-прежнему не было видно. Себастьян начал падать духом: из последнего вагона на перрон ступил контролер с зеленым флажком в одной руке и свистком в другой. Себастьян поднял глаза на огромную черную минутную стрелку, толчками продвигавшуюся вперед каждые шестьдесят секунд. 10:22. Неужели все усилия Седрика оказались напрасными? Как-то он говорил Себастьяну: всякий раз, когда берешься за проект, всегда будь готов к тому, что вероятность успеха один к пяти – это в порядке вещей. Как же будет сегодня – четыре из пяти? Он подумал о Россе Бьюкенене: ждал ли он в «Гленливене» появления еще одного гостя? Затем вспомнил о матери, которая может потерять больше, чем кто-либо из них.