Дождь из высоких облаков - Сергей Алексеев Страница 65

– Женщина, вам плохо? – спросил кто-то.

– Нет, мне хорошо! – улыбнулась она.

Надела шубку и, не застегивая, шагнула к двери. Но тут вспомнила, накрутила шарф, надела шапку и застегнулась на все пуговицы.

Вышла на улицу, отыскала на стоянке маленькую красную «шкоду». Навстречу ей из машины выскочила Марина.

– Ну что? Убедилась? Ха-ха-ха! Вижу по твоей счастливой мордашке!

– Маринка, это чудо!

– А что я тебе говорила? Будем рожать, ура!

Они сели в машину.

– Ну, рассказывай!

– Представляешь, у него уже бьется сердце!

– А ты как думала? Он живой! Только похож еще на птенца или рыбку.

– Правда, меня там напугали. Все нельзя...

– У всех разная методика, – объяснила Марина. – Мой врач говорил, все можно. Главное, ты ничего не бойся! Ох, Надюха! Как я тебе завидую!

– Еще вчера я чувствовала такое одиночество... Выть хотелось.

– Неужели ты сама не сообразила? Все-таки шесть недель!

– Боялась даже думать. Чтоб не сглазить. Когда-то еще мама учила. Пока не начнет тошнить – нельзя даже мужу говорить.

– Да, кстати. Интересно бы знать, где сейчас этот муж. То есть папочка.

Надежда погрустнела.

– Где-то воюет...

– И ничего, дурачок, не знает!

– Маринка, ты не слышала, когда штурмовали «Норд-Ост», кто-нибудь из спецназа... погиб?

Марина пожала плечами, проговорила с понимающим вздохом:

– Нет, подруга, все живы.

– А они не скрывают потери?

– Вряд ли. У них даже раненых не было. Говорят, кого-то стеклом посекло, так это не считается. Успокойся, жив твой капитан. Тебе сейчас вредно волноваться! Выбрось из головы!

– Понимаешь, он никому не позвонил после штурма.

– Будто раньше звонил!

– Мне-то нет, но Тамаре. И старикам в Головино.

– У нас там теперь знакомый генерал! Съездить к нему и узнать.

– Ни в коем случае!

– Я же теперь на колесах!

– Не хочу. Лучше, когда не знаешь. Если жив, все равно когда-нибудь объявится. Неожиданно, как всегда...

– Погоди-ка! – перебила Марина. – У меня идея! Мы дадим ему знать, что ты беременна.

– Зачем?

– Не спорь. Тебе когда в следующий раз к врачу?

– Через неделю.

– Замечательно! Я сниму сюжет, ты будешь на приеме у гинеколога. Как бы случайно. С врачом я договорюсь. У нас же в руках мощное информационное оружие! Крикаль и пикнуть не посмеет...

– Это очень плохая идея!

– Не спеши! Мы убьем двух зайцев! – Марину распирало от восторга и азарта. – Смотри! Андрей узнает – раз. И не исключено, твой отец! Ну бывает же так!

– Вряд ли папа смотрит телевизор...

– А если он где-нибудь в больнице? Или на вокзале? Сейчас везде телевизоры!

Надежда отрицательно помотала головой:

– Ни в коем случае! Мне мама говорила, чем меньше знают о беременности, тем лучше она протекает. Всякое таинство не терпит шума. А ты хочешь объявить на всю страну...

Марина на секунду приуныла, но тут же воспрянула.

– Поехали к экстрасенсу? У тебя есть фотографии?

– Мы с Тамарой уже были...

– И что?

– Сказали, отец жив и здоров. Там, где он сейчас находится, давно лежит снег.

– А что сказали про Андрея?

– У меня нет его фотографии. Я показала рубашку.

– Какую рубашку?

– Форменную, которую он носил. Тоже ничего определенного. Тетка руками помахала, говорит, на нем порча какая-то. Злые люди навели, покойника обмыли и воду ему под ноги выплеснули. Бред...

Марина выдохлась, растерянно огляделась и запустила двигатель.

– Ладно, может, еще что-нибудь в голову придет... Куда едем? Я сегодня твой таксист!

– Домой, – сказала Надежда. – Теперь я не одна и могу жить дома!

– Честное слово, завидую! – Марина сдала назад. – А Димка мой вот эту игрушку мне подарил, чтоб не приставала...

* * *

В современном типографском цехе кипела обыденная работа – шумели станки, шелестела бумага...

Илья понуро шел по цеху, иногда останавливался, с кем-то разговаривал. Тут все его знали, сдержанно здоровались, провожали недоуменными взглядами...

Он остановился возле машины, печатающей листы для красочных альбомов, – зарябило в глазах. Выстраданное, любимое детище...

Резко отвернулся, быстро ушел из цеха, поднялся в офис.

Там здоровались и смотрели так же вопросительно.

Илья вошел к директору типографии.

– Илья Николаевич! – вскочил пожилой многоопытный человек. – Объясните, что происходит? Мы все в растерянности, коллектив беспокоится...

– Ничего особенного. – Илья сел к приставному столу. – Все в порядке, работайте, как работали. Никого увольнять не будут. У вас просто сменился хозяин.

Директор опустился напротив.

– Как прежде работать не получится, Илья Николаевич. На складе бумаги осталось на четыре дня. Да и то не весь ассортимент... А комбината в Карелии у нас больше нет.

– Пусть теперь голова болит у нового собственника.

– Как же так? Мы вместе с вами, считайте, заново переоборудовали предприятие, внедрили финские технологии, сделали прибыльным... А теперь вы единолично решили от него избавиться? Отдать неизвестно кому! Втайне от нас! Без обсуждения, без единого слова!

– Не сыпьте мне соль!

– Я понимаю, Илья Николаевич. Капитализм, рынок, жесткая конкуренция... Но ведь все было хорошо! Я отслеживаю динамику. Я не могу понять... – путался директор.

– За все приходится платить.

Тот помялся, помолчав, заговорил, подбирая слова:

– В коллективе настроения... не самые лучшие. Вы же помните, типографские рабочие – самые продвинутые. Можно ожидать всего, что угодно. Уже появились предложения взять типографию под контроль и не впускать нового хозяина.

Илья отмахнулся:

– Не говорите глупостей! Революционеры... Придут с ОМОНом и всех недовольных вышвырнут на улицу.

– А это правда, говорят, вы хотите уехать в Англию? И уже присмотрели там себе какой-то замок?

Он горько усмехнулся:

– Пока что присмотрел место на Арбате. Где можно торговать книжками.

Рита поднялась по лестнице и позвонила в дверь Надежды. Ожидая, когда отопрут, прислонилась плечиком к стене – скорбный, несчастный вид...