Научи меня умирать - Мацуо Монро Страница 64

В жизни проделать это не так-то просто. Организм не дожидается, пока сознание вернется. Он начинает реагировать, едва оживает мозжечок. Поэтому я сначала застонал, а потом начал соображать. Вернее, попытался начать соображать.

Новый удар отправил меня в черноту гораздо раньше, чем я что-то понял.

Второй раз я пришел в себя уже не так быстро. И в гораздо худших условиях.

Я лежал на холодном полу. Руки были скованы за спиной наручниками. Голова гудела так, будто там наяривал оркестр сил самообороны. Я попробовал пошевелиться и едва справился с приступом тошноты.

Рядом послышались чьи-то шаги.

– Ну что, пришел в себя?

Барабанщик оркестра выдал бодрое соло.

Не балуя своего мучителя разнообразием, я застонал.

– Хватит прикидываться.

Я застонал громче.

Тут же боль обожгла правый бок. Кто-то ловко пнул меня по печени. Несильно. Но я на секунду задохнулся, а потом желудок свело судорогой и меня вырвало. Обжигающе горький вкус желчи, как ни странно, заставил немного рассеяться туман в голове. Я приоткрыл глаза, все еще ничего соображая.

Темно. Только скачущее пятно света на полу, расплывающееся перед глазами.

– Вставай.

Какое там! Я не мог даже повернуть голову. Все, на что было способно тело, – вяло покорчиться на полу и снова обессилено замереть. Мозг в этом действии никакого участия не принимал.

Вот каково пришлось прыщавому Фумио… Теперь у меня была прекрасная возможность испытать все на собственной шкуре. Не могу сказать, что я был в восторге.

Я почувствовал, как на лицо полилась какая-то жидкость. Знакомый запах… Жидкость попала в глаза, и острая боль заставила меня вскрикнуть. Жгло так, будто кто-то ковырял в глазницах раскаленным прутом. Разбитые губы тоже горели как в огне…

Теперь я пришел в себя окончательно. Жидкость на лице… Виски. Скорее всего, из моей бутылки. Из той самой бутылки, которой я храбро собирался оглушить врага. Ага.

Кто-то взял меня подмышки, протащил пару шагов волоком и кое-как усадил в кресло. Все это сопровождалось кряхтением и ругательствами. Я уже достаточно пришел в себя, чтобы узнать голос своего мучителя. Настроение от этого не улучшилось. Наоборот. Крошечная надежда на то, что все еще может закончиться хорошо, рассеялась бесследно. Вместо нее пришла абсолютная уверенность, что я попал в переплет, из которого мне не выбраться.

– Ну, что, пришел в себя, червяк?

В глаза ударил луч света.

– Убери фонарь, – пробулькал я.

– Ты плохо выглядишь, червяк.

В голосе Ямады слышалось глубочайшее удовлетворение.

Луч света сместился немного в сторону.

Он был в костюме-тройке. Белая рубашка. Серый, в тонкую белую полоску галстук. Все как обычно. Будто пришел в офис. Лишь один аксессуар нарушал привычную картину. Черные кожаные перчатки на руках.

Я огляделся. Увидеть удалось немного, свет фонаря освещал небольшой пятачок пространства. Но увиденное заставило меня вздрогнуть и задохнуться в очередном приступе рвоты. Тонкая горькая ниточка слюны сползла по подбородку на окровавленную рубашку.

Это было похоже на очень плохой триллер. На совершенно никудышный триллер… Автор сценария не озаботился подарить своим героям хоть какое-то подобие здравого смысла. Их поступки нелогичны, их идеи скучны и наивны. Автора, видимо, интересовало только одно – он хотел заставить зрителя или читателя визжать от ужаса. Все повороты сюжета предсказуемы, декорации не балуют разнообразием, действия героев – глупы. Особенно просты главный герой и его антагонист – главный злодей.

Хороший парень лезет в дом плохого парня, и в итоге оказывается…

… В той самой клинике, где уже бывал неоднократно.

Если бы я смотрел такой фильм в кинотеатре, на этом месте я бы встал и ушел. Мне стало бы невыносимо скучно. Никакой изобретательности и непредсказуемости. Я бы ушел, жалея о потраченных иенах.

Но, к сожалению, я был внутри этого бездарного фильма. И уйти из него раньше, чем погаснет луч проектора, не было никакой возможности.

– Что, червяк, нравится местечко?

Ямада был доволен. Даже больше – наступил его звездный час.

Итак, первый вопрос нашего шоу. Вопрос на десять тысяч иен: с чего бы это вашему шефу оглушать вас и везти в клинику?

Догадываетесь? Раз, два, три…

Ваш ответ?

Он полоумный маньяк. Он просто чертов придурок! Психопат!

С этим, конечно, трудно спорить… Но все же я бы хотел услышать более толковый ответ. Подумайте, пожалуйста. И поменьше эмоций. Итак, раз, два, три…

Он решил поставить точку в своей игре. И хочет сделать это именно здесь, потому что как-то связан с этой клиникой.

Формально вы правы. Ответ засчитан, хотя толковым его назвать трудно. Вы намерены продолжать игру?

Конечно.

– Я знал, что ты явишься ко мне, червяк… Знал.

– Чего ты хочешь?

Настоящего страха я пока еще не чувствовал. Поэтому, задавая вопрос, опустил вежливое «Ямада-сан». Пусть он катится ко всем чертям…

– Поговорить, – ответил Ямада. – Просто поговорить с тобой.

– Почему мы не могли поговорить у тебя дома? И зачем нужно было меня связывать?

– У меня дома? Думаю, что там мне вряд ли удалось бы добиться от тебя откровенности. А я очень хочу, чтобы ты был откровенен со мной.

Ямада присел на краешек стола, аккуратно подтянув брюки. Острые складки на них напомнили лезвия ножей.

Стол стоял справа, почти у меня за спиной, и мне пришлось вывернуть шею, чтобы не потерять шефа из поля зрения. Упускать его из вида мне не хотелось. Особенно меня волновали его руки, обтянутые перчатками. Эти чертовы перчатки заставляли меня нервничать.

– Так что ты наговорил полицейским? Как они отпустили тебя?

– У них не было причин задерживать меня.

– А-а-а… – вяло протянул Ямада.

Потом встал, неторопливо подошел ко мне и резко ударил по лицу. В голове взорвалась петарда.

Когда звон в ушах немного поутих, я проверил языком, все ли зубы на месте. Зубы не пострадали, а вот нижняя губа лопнула, как перезрелая слива.

– Давай договоримся, – сказал Ямада. – За каждую попытку свалять дурака я буду начислять тебе штрафные очки. Три штрафных – я отрезаю тебе ухо. Еще три штрафных – приступаю к пальцам. Девять штрафных – аккуратно выкалываю тебе глаз… Ну и так далее. Пойми, я не полицейский. Мне некогда заниматься всякой ерундой вроде написания протоколов и собирания окурков. Завтра рабочий день, и я хотел бы хоть чуть-чуть поспать, прежде чем идти на работу. Ну, договорились?