Русская красавица. Анатомия текста - Ирина Потанина Страница 63

«Как и на телевиденье, судя по вам!» — собираюсь огрызнуться, но тут эфир прерывается очередным клипом и ведущая мигом становится нормальным человеком. Устало вздыхает, смотрит на меня недовольно. Ничего себе, а ведь мы с ней примерно ровесницы…

— Тяжело с вами! — говорит с укоризною. — В студии один хозяин, а остальные — гости… А то невозможно работать. У нас программа развлекательная, а вы в морально-философскую превращаете. Меня начальство прибьет. Понимаете?

Я настолько удивлена ее нормальностью и подкуплена искренностью, что даже не решаюсь ничего возразить.

— Что? А, поняла! — бубнит ведущая себе в декольте, а потом снова поворачивается ко мне. — Там, говорят, ваши книги привезли на призы. Давайте викторину проведем. Вопросы какие-нибудь придумать сможете?

— Запросто, у меня с предыдущих викторин еще масса вопросов осталась.

— Только не по книге, а более общие. Книгу ведь дарим тем, кто хочет ее почитать, а не тем, кто ее изучил уже…

Доказывать, что частенько человек, прочитавший книгу, взяв ее у знакомых, очень хотел бы иметь такую точно в своей библиотеке, мне представляется бессмысленным.

— Ладно, общие, так общие…

Бедняжка ведущая и сама не знала, в какое русло подтолкнула свою передачу…Зато вышло очень весело.

— Здравствуйте, меня зовут Саша, я хотел бы выиграть приз. Что вы сегодня дарите? — этот явно просто любитель подарков, ни я, ни книга, ни Марина его совсем не интересуют…

— Как? Вы до сих пор не знаете?! — радостно бросается на него ведущая. — Вас в школе не учили, что лучший подарок — это книга… Сегодня мы дарим удивительную, нашумевшую и модную повесть нашей гостьи…

— Вопрос будет сложный, — говорю, когда доходит до меня очередь. — Книга ведь о Марине Бесфамильной, которая обожала Марину Цветаеву, поэтому вопрос будет о поэзии. «Имя твое — птица в руке,/ Имя твое — льдинка на языке,/ Одно единственное движение губ,/ Имя твое — пять букв…» — это Цветаева писала Блоку. Почему, спрашивается, «пять» букв? Шуриком великого поэта не величали, Александр — слово длинное, а в фамилии «Блок» — всего четыре буквы.

— Ой-ой-ой! — хватается за голову ведущая. — А я ведь даже и подсказать вам не могу, потому что сама не знаю, о чем речь… Что же делать, Олег?

— Я Саша.

— Тем более! Что же делать, Саша?

Нет, она все-таки молодец, «держит» бодрый тон передачи в любой ситуации…

— А можно я дам трубку супруге? Она у меня больший спец в чтении… — вдруг спрашивает звонящий. Вообще-то я и сама уже понимаю, что зря полезла с этим вопросом. Нужно давать подсказки и не мучить людей впредь… Александр — не тот, что Блок, а тот, что звонит сейчас нам в студию — передает трубку жене.

— Алло, а куда мы звоним? — спрашивает ничего не понимающая девушка.

Браво! Вот это муж, вот это джентльмен! Не ходите в лес без жены, там могут быть волки! Ничего не объяснив, забросить милую супругу в самое пекло прямого эфира — милое дело.

— Вы звоните к соседям! — не теряется ведущая. — Вас затопило, вода в кухне льется, и вы звоните ругаться. Разве нет? — она все говорит, а я беззвучно хохочу, стараясь, все же прикрывать рот ладонью. — Шутка, шутка, — похоже, режиссер по внутренней связи шикнула на ведущую за издевательство над звонящими. — Вы позвонили к нам в программу и у нас есть вопрос…

Повторяю вопрос, выжидаю несколько секунд, начинаю давать подсказки:

— Нужно вспомнить, в какое время писала Цветаева эти строки. Что-то не так тогда было с правописанием…

— Я поняла! — как дите, радуется ведущая и тут же кидается подсказывать еще. — Какие-то лишние буквы тогда были, и их потом убрали…

— Ять! — гордо кричит супруга обожающего призы Саши. — Ять, ять, ять!

— Урра! — бурно радуются и Саща, и ведущая, и операторы, что стоят за камерами. Мое скромное: «Ну, как бы не совсем «ять», после согласных тогда ставился твердый знак… «Ять» употреблялось в других случаях…» — тонет во всеобщем веселье. Ну и ладно, главное, чтобы всем было весело. Девушка объявляется победительницей, я расслабляюсь, как вдруг еще звонок…

— Я учусь на филологическом. На предыдущий вопрос я с самого начала знала ответ, если есть еще призы, хотелось бы попробовать поиграть…

— Оп-па! — говорю вслух, заразившись от ведущей полной непосредственностью и раскованностью. — А вопросики-то у меня уже закончились. Ничего, сейчас изобрету… Чтобы такое спросить, что бы такое, про серебряный век… Серебряный век…

— Знаю! — перекрикивает мои бормотания ведущая. Как скорая помощь, в которую она давеча рекомендовала обращаться, она сама тут же приходит на помощь. В какой-то миг я, ожидая нормального вопроса, даже благодарна ей. — Вопрос такой: в какие годы был серебряный век?

— В начале двадцатого столетья! — прилежно отвечает звонящая.

— Ай, молодец, ай, какие познания! — радуется ведущая.

— Спросите еще, в какие годы было двадцатое столетье! — зачем-то огрызаюсь я. Обидно, конечно, что после такого высококлассного вопроса, как о Блоке, мы переходим на какую-то попсу… — Впрочем, что это я. Отлично, вы становитесь победительницей! — одергиваю сама себя и даже головой начинаю кивать и плечиками подергивать в такт фоновой музычке. Что зря над людьми издеваться? Вот и я теперь в формате передачи… Все должно быть в нужном жанре.

— Двадцатое столетье было с тысяча девятистого по тысяча девятсот девяносто девятый год, — очень серьезно отвечает звонящая и мои возражения о двухтысячном снова остаются никем не услышанные и заглушаются поздравительными фанфарами, аплодисментами и поздравлениями ведущей. М-да, уж, веселенькая вышла передачка…

* * *

— Ты хороша, они — идиоты! — дала оценку Лиличка, и эта ее неумелая попытка подбодрить, лишний раз съакцентировала мой промах. Нужно было учитывать контингент! Или вообще отказаться задавать вопросы к викторине, или подобрать такие, что не виснут в эфире необоснованной паузой. Легче нужно быть! Легче и незаморочистее. А так показалась ханжой какой-то, ставящей себя выше всех, и нормальных людей эстетскими подколочками достать пытающаяся. Поди докажи, что не специально, что просто от растерянности. Вас бы так к стенке приперли прямым эфиром и: «Вот тебе пара секунд, придумывай вопросы экстренно!»

— Поздравляю, горжусь, смотрела с любопытством, хотя, ты же знаешь, по утрам мало на что, кроме желания поспать, реагирую… Ты у меня просто умница! — это маман сочла нужным позвонить, выразить свое мнение. В последнее время она вообще обратилась в образцово-показательную мамашу. Записывает интервью, собирает газетные вырезки, звонит всякий раз со своей оценкой и мнением. То ли и впрямь прониклась повышенным интересом, то ли попросту старается быть причастной ко всему модному. Я ведь сейчас — явление яркое и нашумевшее…

— Спасибо, Александра Григорьевна, — я в любом случае польщена ее вниманием, и отреагировала вполне искренне. — Правда, ваши похвалы мне кажутся излишними. Вероятно, все прошло бы лучше, просто ведущая…