Шарлотт-стрит - Дэнни Уоллес Страница 63

Я перевернул страницу и тут же вернулся обратно, чтобы перечитать ее.

«Когда дал объявление, я не думал, что будут какие-то последствия», — утверждает Джеймс Уорд, автор объявления в шотландской газете «Лист», посвященного девушке, встреченной им в магазине путеводителей.

«Я никогда не верил в любовь с первого взгляда, но думаю, именно это со мной и произошло, — продолжает Уорд, специалист по поточной цитометрии в университете Эдинбурга. — Она была высокой, с коротко стриженными черными волосами, большими глазами и очаровательной улыбкой».

Следующее объявление мистера Уорда гласило: «Ты читала книгу о Пертшире, я стоял рядом с двумя стаканчиками кофе в руках. Жалею, что не предложил один из них тебе. Так, может быть, теперь?»

Это было четыре с половиной года назад. Теперь он и Дженни Бейл-Уорд женаты, а их сыну Генри полтора года.

«Я всегда думал, что если не воспользоваться своим шансом, то не получишь от жизни абсолютно ничего».

— Завтрак! — раздался из гостиной голос Эбби.

Я воспользовался шансом.

Ночью я лежал в постели и смотрел в потолок, думая о словах Эбби. Мне не казалось, что она из тех, у кого не может быть никаких стремлений. Напротив, она выглядела как человек, обуреваемый ими. Я не хочу сказать, что она ветреная или сильно разбрасывается, хотя это действительно так. Просто она настолько полна жизни и ожидания счастья, что у нее просто может не быть мечты.

«Стремления» не такое уж чуждое мне слово. У меня и Сары были амбиции. Сначала они были огромными, но при этом казались вполне достижимыми. Год или два мы будем работать изо всех сил. Я стану завучем, она — старшим аналитиком. И конечно, мы будем копить деньги. Сара достигнет когда-нибудь своих целей, мы будем тратить премии только на действительно нужные вещи вроде поездок в Котсуолд, знаменитый своими холмами, а то и в Нью-Йорк. Мы по сходной цене купим в Фалеме домик, арендуемый в настоящее время, выкрасим его в белый цвет, поменяем плитку в ванной и продадим его в полтора раза дороже. А потом мы устроим себе год отпуска, поедем в Таиланд, купим старый фургон канареечно-желтого цвета и целых двенадцать месяцев будем загорать и питаться рисом.

А потом наступит второй этап. Мы вернемся в Англию отдохнувшими и повзрослевшими. Сару будут умолять вернуться на работу, она в конце концов согласится, станет старшим партнером и сможет применить свое обновленное знание восточной философии, чтобы поразить совет директоров и впечатлить клиентов, а я приведу в порядок свои дорожные заметки, подпишу договор на издание книги в трех частях и займу пост пишущего редактора в каком-нибудь глянцевом журнале с красивым названием, специализирующемся на описании путешествий.

Но знаете что? Жизнь внесла свои коррективы. Нам понадобился новый глушитель для машины. Однажды ночью оказалось, что грохот, разбудивший нас, был вызван не перелезающим через забор грабителем, как мы сначала подумали, а нашим несчастным бойлером, издававшим свою лебединую песню. Мне проходилось все чаще участвовать в совещаниях на работе, у меня опустились плечи, мои мечты делались невыполнимыми до того, как начинали исполняться, и вместо Нью-Йорка мы проводили выходные в Уайтстебле. Выглядело так, будто мы ждем финала «Безумцев», а вместо этого нам показывают по второму кругу какой-нибудь надоевший уже сериал. Тогда мы решили сосредоточиться на более доступной цели — на доме. Но тут миссис Лампетер заболела, ее делами занялся сын, убедивший ее продать дом, и так как он, вероятно, смотрел тот же выпуск шоу Сары Бини, что и мы, через четыре месяца дом был выкрашен в белый, в ванной была новая плитка, а на полу — ламинат, и он продавался в полтора раза дороже, чем стоил на самом деле. Так что мы переехали в северный Лондон и Сара не достигла своих целей, а я не стал завучем.

А потом у Сары случился выкидыш.

Я знаю.

Мне жаль.

Я не говорил об этом раньше — мне не хотелось играть на ваших чувствах и как-то влиять на мнение других людей. Я не хотел, чтобы вы узнали о том, что мы потеряли, раньше чем прояснятся все обстоятельства. В противном случае вы бы думали только об этом и воспринимали мой рассказ только с данной точки зрения.

Усугубляет ли ситуацию выкидыш, случившийся за год до моего поступка? Да. Да, разумеется. Так что, если быть до конца честным, возможно, я не рассказал вам всего именно поэтому. Теперь я раскрываю перед вами свои карты. Знаете, что здесь самое худшее? С чем я до сих пор не могу смириться и за что до сих пор себя ненавижу? Какая-то эгоистичная, отвратительная часть меня почувствовала облегчение, когда это произошло. Ужасно, я понимаю. Я ненавижу себя, даже когда просто пишу об этом. Но, откровенно говоря, я надеюсь, меня хоть отчасти оправдывает то, что мы этого не планировали. Просто однажды выяснилось, что она беременна. Неделя паники, неделя страхов и надежд, неделя планов. А потом еще один день — и все.