Любовник Дженис Джоплин - Элмер Мендоса Страница 63

— Похоже на самооборону.

— Казуистикой здесь не поможешь!

— Тогда какой же выход из положения? Завтра этот человек должен быть в Лос-Анджелесе!

Начальник тюрьмы снял телефонную трубку и протянул ее адвокату:

— Думаю, надо позвонить тому, кто все может.

— Но прежде позвольте напомнить вам, что у меня есть договор с моими клиентами и я здесь официально их представляю.

— Да хватит тебе чушь молоть, Доротео, ты как маленький, честное слово! Хочешь, чтобы Валенсуэла очутился на свободе или нет?

— Вы же знаете, что я за ним приехал.

— Ну так не мешай мне работать, здесь тебе не богадельня, черт возьми!

— Честно говоря, мне не хотелось бы лишний раз беспокоить моих клиентов.

— Ничего с Сантосом Мохардином не случится!

— Сантос не самое страшное, а вот дон Серхио Карвахаль Кинтеро действительно может очень разгневаться.

— Ай-яй-яй, а я-то думал, что этим занимается лично Чоло.

— Дон Сантос в этом деле выступает в качестве посредника, вы же знаете принцип работы дона Серхио.

— В общем, договариваемся заново, а прежнее соглашение недействительно.

— Но, сеньор начальник…

— Мне приходится рисковать, Доротео, и есть еще одна причина, по которой я уже жалею, что согласился его отпустить. Если Валенсуэла действительно так метко бросает, как рассказывают, то он мог бы выступать за тюремную команду по бейсболу, у нее как раз подача слабовата! Что, если мы его все-таки оставим за решеткой в качестве питчера?

— Идея неплохая, однако я должен забрать его, а кроме того, вы не поверите, но он не любит играть в бейсбол!

— Вот засранец, но не будем отвлекаться: если парень тебе нужен, звони, или все-таки уступишь его мне?

— Нет, без него я отсюда не уйду.

— По правде, я уж и сам свыкся с мыслью, что Валенсуэла отправляется на все четыре стороны — зря мы, что ли, так долго готовили его освобождение! Но согласись, обстоятельства изменились, так объясни это своему клиенту!

— Не имея выбора.

Доротео П. Аранго набрал номер Мохардина и объяснил, в чем дело.

— Скажи этому хапуге, что я согласен уплатить дополнительную сумму, — сердито сказал Чоло.

— Отличная работа, — похвалил адвоката начальник тюрьмы. — Расследование смерти Сидронио подождет, сейчас надо поскорее оформить освобождение нашего милого юноши!

Таким образом полицейский чиновник не упустил своей выгоды и за десять минут сумел заработать на ничтожном заключенном десять тысяч долларов.

— Теперь я могу его забрать?

Начальник тюрьмы улыбнулся.

— Я гляжу, ты привык доводить дело до конца! Мне нужно пару часов, чтобы избавиться от трупа и закрыть расследование.

— Но в камере мой клиент подвергается опасности!

— Не переживай, до завершения бумажной работы он останется со мной в кабинете. А пока сгоняй домой, передохни.

Аранго согласился; и в самом деле, торопиться некуда, самолет до Тихуаны будет ждать Давида только завтра. Всякий раз перед окончанием очередного напряженного дела адвоката посещало приподнятое настроение и желание расслабиться. Вот и сейчас он решил воспользоваться советом и съездить ненадолго домой.

Как только Аранго ушел, начальник велел привести Давида к себе в кабинет.

— Ну, Валенсуэла, как с тобой обращаются?

Давид посмотрел на него со смешанным чувством обиды и недоверия.

— Хорошо, — ответил он.

— Не сомневаюсь, что Мохардин твой лучший и настоящий друг, раз готов уплатить, чтобы тебя выписали из нашей гостиницы. Если бы ты сейчас вернулся в камеру — а этого не случится, — то нашел бы ее пустой.

— Почему?

— Таков закон, друг Валенсуэла, когда кто-то покидает нас, его имущество распределяется между остающимися. — "Ну, что, убедился? Этот тип отпетый, бессовестный мошенник!" — Давид слушал начальника, не понимая, а тот продолжал: — Скоро за тобой приедет адвокат Аранго и заберет тебя у нас, чтобы отправить в Лос-Анджелес, на свадьбу вашего патрона, поэтому сразу переоденься в одежду, которую тебе привезли. — Он показал на сумку, лежащую на стуле. Давид чуть не запрыгал от радости и заулыбался во весь рот.

— А кассету? — А?

— Кассету, что я слушал в камере?

— Не беспокойся, ты уже выходишь на свободу, а там уж как-нибудь раздобудешь себе новую!

Давид переоделся в одежду, присланную ему Сантосом: льняные брюки кофейного цвета, черные ботинки и рубашка. После этого начальник тюрьмы усадил его за стол, и они вместе пообедали рыбным бульоном, которым угостил их начальник охраны.

— Настоящий деликатес, — похвалил полицейский. Давиду показался знакомым вкус бульона. — Тебе понравилось? — Он утвердительно кивнул. — За несколько дней до тебя к нам привели женщину, источающую необычайно возбуждающий запах, просто нельзя устоять; возможно, ты ее знаешь — она из Альтаты. Не женщина, а чудо, и начальник охраны… — "Нет, только не это!" — …сразу пристроил ее к себе. Она тоже быстро привыкла и теперь даже не хочет возвращаться домой. Этот бульон — ее приготовления!

Давид не хотел слушать дальше, уставился в тарелку и сосредоточился на еде; начальник тюрьмы прав, теперь ему уже не о чем беспокоиться, даже палец с оторванным ногтем больше не болит, он навсегда уедет отсюда, как только появится Аранго, достанет себе новую кассету, ведь в Лос-Анджелесе наверняка найдутся кассеты с записями Дженис! Снова поселится в гостинице "Сикс", будет грызть кубики льда, не спеша прогуливаться по бульвару Сансет и найдет ту улицу, где они с Дженис познакомились, дом с плакатами, индейскими статуэтками и подушками — Are you Kris Kristofferson? Скажи мне, что ты помнишь, и я скажу, кто ты.

— Доротео скоро приедет, он уже был здесь часа два назад, — сказал директор. — Я тоже отойду ненадолго. Если хочешь, можешь прилечь вон на той раздвижной софе, только не советую тебе покидать мой кабинет.

Как только начальник вышел, Давид улегся на софу; от съеденного бульона его потянуло в сон, да еще сказывалась бессонная ночь, но он все же пока не чувствовал себя в безопасности, поэтому спросил мысленно, не поступит ли опрометчиво, если вздремнет.

"По-моему, нет, — ответила карма, — если уж твой друг сумел вытащить тебя вопреки всему, что тебе мешает отдохнуть прямо здесь?" — "Наверное, Чоло и за это заплатил…" Уже засыпая, Давид подумал, что ему надо остерегаться братьев Кастро. Вначале их было человек семь, сколько же осталось? Они будут искать меня повсюду, но я им не дамся! "Z".