Коричневые - Марк Дейч Страница 62

Макашовско-кондратенковское «неандертальство» (точное выражение Юрия Лужкова) очень многих обеспокоило. И не только нас, граждан нашей замечательной отчизны, но и непонятливых иностранцев. Их-то сие обеспокоило, понятное дело, в одном ряду с Гондурасом, но все-таки.

Весной 2000 года 98 американских сенаторов (а их всего-то там – сотня, и даже не черная) г-ну Путину письмо прислали. Насчет нашего неандертальства интересовались. Лучше бы они своим ку-клукс-кланом занимались. Так нет же: «Антисемитизм, – писали сенаторы, – не должен становиться оружием в борьбе за власть между политическими партиями».

Ну, не должен и не должен. Мы-то здесь при чем?

Так ихняя писучая сотня на этом не остановилась.

«Борьба с антисемитизмом, – поучали американские сенаторы, – должна стать одним из приоритетов российских властей».

Совсем обнаглели.

Ну, Владимир Владимирович их, понятное дело, отбрил. По-нашему. Нет, вы не подумайте – без мата. Но тем не менее вполне достойно отбрил.

«Любые акты антисемитизма рассматриваются в России как недопустимое проявление агрессивного национализма, которому нет места в цивилизованном обществе», – заявил в ответном послании наш дорогой Владимир Владимирович.

Ай, молодец!

В цивилизованном обществе места действительно нет. Так то ж в цивилизованном… Но нам туда тоже очень хочется. Поэтому у краснодарского губернатора просто «не совсем обычные взгляды». А то, что изгнанное из Москвы РНЕ нашло приют и ласку как раз у «батьки Кондрата», – этого г-н Путин как бы не знал.

Но это еще что.

В том самом 2000 году юбилей стукнул. Десять лет одному ужасно интересному уголовному делу. Возникло оно еще в СССР, в 1990 году. Главный персонаж – некий «русский академик», не раз мною упоминаемый. Воинственно невежественный, он исступленно призывал (и призывает) к полной депортации евреев из России.

Спасибо, что только к депортации.

Но, допустим, подобные призывы нашу замечательную прокуратуру никогда не убеждали. На откровенный антисемитизм она не реагировала. Но ведь соответствующая статья УК не только о разжигании межнациональной вражды повествует. Она еще и религиозную рознь в себя включает. Тут вышеупомянутый «академик» тоже наследить успел. Цитирую:

«Христианство – это религия духовного разложения, своего рода духовный СПИД, разрушающий защитные силы народа перед нашествием чуждых и враждебных сил. Иисус, называющий себя Христом, не просто идиот, параноик и извращенец. В его действиях легко видеть целенаправленный злой умысел».

Похоже, что у тов. «академика» какие-то счеты с Иисусом Христом. Скорее всего, личные. А почему? Я так понимаю, потому, что Христос – еврей. По матери. А с евреями у тов. Корчагина разговор короткий.

«Евреи – с рождения разрушители, порождение дьявола. Мы настаиваем на полном изгнании евреев из русской земли».

Как вам это нравится? Прокуратура, похоже, была в восторге.

Дела против непотопляемого «академика» возникали еще не раз. Однако не подумайте – вовсе не по инициативе прокуратуры. Напротив: прокуратура предпринимала все от нее зависящее, чтобы эти дела закрывать. Одно дело, например, она пыталась закрыть пять раз. Однако не получалось. Московский антифашистский центр и Союз евреев-инвалидов и ветеранов Великой Отечественной войны оказались самыми настоящими сутягами: из-за них несчастному «академику» приходилось отбояриваться целых пять лет, с 1995 по 2000 год. Да не одному (один он бы не справился), а с помощью все той же прокуратуры.

К делу даже был привлечен так называемый «незаинтересованный свидетель». Студентку Института стран Азии и Африки Морозову попросили прочесть некоторые опусы тов. Корчагина и высказать свое к ним отношение. Студентка Морозова высказала:

«Я считаю, что в публикациях Корчагина содержатся оскорбления в адрес еврейского народа».

Официальные лица тоже высказались. После ознакомления с «трудами» «академика» заместитель министра по делам национальностей Томтосов в ответ на запрос прокуратуры написал:

«В России действуют группы и организации экстремистского толка, которые ведут пропаганду этнической ксенофобии, в том числе и антисемитизма. Безусловно, факты такого порядка дискредитируют государственную власть. Необходимо наступательное применение правоохранительными органами уголовно-правовых норм».

А директор ВЦИОМа профессор Левада на запрос прокуратуры относительно выступлений и «трудов» Корчагина откликнулся так:

«Есть устойчивая связь между наличием ксенофобских (в том числе антисемитских) установок и чтением печатных изданий русского националистического и прокоммунистического направлений».

Профессор Левада приводит цифры:

«От 12 до 20 процентов населения России проявляют выраженное негативное отношение к евреям. От 6 до 9 процентов отличаются весьма агрессивными и экстремистскими настроениями».

От себя добавлю, что накануне прихода к власти Гитлера лишь 5% населения Германии отличались «агрессивными и экстремистскими настроениями» по отношению к евреям.

Что делает Московская прокуратура, заручившись столь мощной поддержкой в лице «незаинтересованного свидетеля» и официальных лиц? Правильно: в шестой раз, но теперь окончательно, закрывает дело против «академика». Генеральная прокуратура страны с таким решением полностью соглашается.

Мне довелось прочесть «Постановление о прекращении уголовного дела» в отношении «академика». Это, доложу я вам, граждане, вещь. Поэма. Не знаю, как насчет «Фауста», но уж точно: эта штука – посильнее всех наших кодексов будет. Тем более – посильнее ответа нашего президента настырным американским сенаторам. Подписал сие «Постановление» некто Крылов – следователь по особо важным делам Московской городской прокуратуры. Из весьма плотного текста (на 12 страницах) можно понять следующее.

Экспертиза «академических трудов», в которой зоологические взгляды «академика» именно так и названы, следователя не устраивает. Его устраивает другая экспертиза: в ней та же зоология проходит под кодовым названием «здорового патриотизма».

Конечно, есть УПК. А в нем, между прочим, говорится: если эксперты не согласны друг с другом, следователь обязан собрать их вместе и попытаться устранить противоречия. Если же «консенсуса» достичь не удастся, следователь должен сам сделать свои собственные выводы из имеющихся у него материалов.

Но вот этой-то самостоятельности г-ну Крылову очень не хотелось. Потому как – кто ж его знает, как оно все дальше обернется. Риск, конечно, – дело благородное. Но не настолько.

И тогда-то следователю Крылову знамение подоспело. В виде «Методических рекомендаций Генпрокуратуры РФ». В числе прочего Генпрокуратура рекомендует своим подчиненным привлекать «для производства экспертиз специалистов в области психолингвистики».