Выход из мрака - Беверли Бартон Страница 62

— О чем тебе нужно спросить меня?

— Лейн, я очень сожалею о случившемся. Голос Бадди звучал искренне, но она не верила ему. Начальник полиции Ноблз-Кроссинга имел не меньше оснований ненавидеть Джонни Мака, чем мисс Эдит или Джеймс. А то и больше. В конце концов, Бадди возглавлял ту шайку, что едва не забила Джонни Мака до смерти пятнадцать лет назад. И сам бросил его в реку.

— Вы не нашли никаких улик возле моего дома, я не ослышалась? — спросила Лейн. Бадди покачал головой:

— Нет, кроме следа ноги на клумбе бархатцев под кухонным окном.

— Значит, не представляешь, кто стрелял в Джонни Мака… со спины?

— Нет, конечно. — Бадди старался не смотреть на Лейн. Взгляд его метался на пол, на потолок, мимо ее плеча, даже на Куинна. — Как там Джонни Мак? Сообщают что-нибудь о его состоянии?

— В операционной он уже пять часов, — ответил Куинн. — Никаких сообщений нет уже три часа. Медсестра сказала нам, что рана в руке не особенно серьезная, но пуля, вошедшая в спину, задела легкое и причинило еще некоторые повреждения.

— Скверное дело. Обещаю сделать все возможное, чтобы найти стрелявшего. — Бадди взглянул на Лейн и тут же отвел глаза. — Расскажи, что произошло ночью.

— Я поднималась по задней лестнице, когда раздались два выстрела. Побежала вниз и увидела Джонни Мака, лежавшего на полу кухни. Он был ранен в спину и руку. Истекал кровью… кровь была на его рубашке и на полу. — Лейн судорожно глотнула воздух. Куинн обнял ее за плечи. Она стала глубоко дышать — вдох-выдох, вдох-выдох — пока не успокоилась. — Я закричала, видимо, очень громко. Лилли Мэй выбежала из своей комнаты и, увидев, что произошло, позвонила в «Скорую помощь». Минуты через две в комнате появились Уилл и Куинн.

— Видела кого-нибудь снаружи? — спросил Бадди. — Хотя бы тень?

— Нет, никого не видела, но тогда все мои мысли были заняты Джонни Маком.

— Ясно, — кивнул Бадди. — Не представляешь, кто мог стрелять в него? Может, у тебя есть основания подозревать кого-то? У Джонни Мака было много врагов пятнадцать лет назад, так что, возможно, есть не один озлобленный муж, с чьей женой Джонни Мак тра… путался в то время.

— Пятнадцать лет — слишком долгий срок, чтобы хранить злобу, вам не кажется? — спросил Куинн.

— И мы оба знаем, почему Джонни Мак уехал из города, а, Бадди? — слегка повысила голос Лейн. — Вовсе не потому, что ему угрожал чей-то муж.

Бадди покраснел, на лбу его выступили капли пота.

— Тебе нужно будет приехать в участок… потом… и сделать заявление под присягой. Поскольку тебе уже и так предъявлено обвинение… скверная история, ты второй раз оказываешься возле трупа.

Лейн ахнула. Куинн сузил глаза и впился взглядом в Лоулера.

— Джонни Мак еще жив! — сказала Лейн.

— Да, знаю, но пять часов в операционной не дают особой надежды, что он выживет, так ведь?

Лейн захотелось ударить Бадди Лоулера. Бить, бить его. Раскрасить рожу этому мерзавцу! Сукин сын, неспособный скрыть радость от того, что Джонни Мак, возможно, умрет.

— Вы закончили допрашивать миссис Грэхем? — спросил Куинн. — Если да, предлагаю удалиться. Ваше присутствие здесь нежелательно.

— Закончил. Пока что.

Куинн повернул Лейн, повел ее обратно в комнату ожидания и закрыл за собой дверь.

— Лоулер рассчитывает на то, что Джонни Мак не выживет, но его ждет разочарование. Двумя пулями этого человека не убить. Он не умрет, не доставит кое-кому в Ноблз-Кроссинге такой радости.

Лейн издала негромкий смешок:

— Ты хорошо его знаешь, не так ли? Знаешь, что он живучий.

Куинн сжал плечи Лейн:

— Вот именно.

Едва Лейн села в желто-коричневое кресло у самой двери, Лилли Мэй подошла и протянула ее недопитую кока-колу.

— Хорошо себя чувствуешь?

Лейн кивнула:

— Я в норме. Но если бы Бадди Лоулер задержался еще на минуту, то в норме не был бы. Я бы удушила этого сукина сына.

— Что он говорил тебе, раз ты так расстроилась? — спросил подошедший мальчик.

— О, дорогой, не важно, что говорил Бадди. И я не собиралась браниться. Но так расстроилась, что могла бы… Наплевать, что там думают другие. Джонни Мак будет жив. — Лейн взяла кока-колу у Лилли Мэй, сделала несколько больших глотков и поставила баночку на столик возле кресла. — Почему вы не садитесь?

— Я, пожалуй, пойду вниз, поищу кофейный автомат, — сказал Куинн. — Колу я не особенно люблю. К тому же надо пройтись, израсходовать накопленную энергию. — Взглянул на Уилла: — Хочешь пойти со мной?

— Нет, спасибо. Я останусь с… — Мальчик не договорил и уставился куда-то мимо Куинна.

— Миссис Грэхем? — В открытых дверях стояла невысокая полная белокурая медсестра. Лейн подскочила:

— Я миссис Грэхем.

— Доктор Гордон придет через несколько минут поговорить с вами, — сказала медсестра.

— Как там Джонни Мак? — спросила Лейн.

— Операция закончена, мистер Кэхилл держится.

Общий вздох облегчения огласил комнату. В желудке у Лейн заурчало. Куинн хлопнул Уилла по спине, и оба заулыбались.

— Слава тебе Господи, — сказала Лилли Мэй.

Через несколько минут доктор Гордон вкратце описал им состояние Джонни Мака, необходимую операцию и ее последствия. Когда Лейн услышала слова: «Есть все основания полагать, что мистер Кэхилл поправится полностью», — лицо врача стало исчезать, как и весь мир. Ничто больше не имело значения. Человек, которого она любит, будет жить!

* * *

— У этого человека девять жизней! — простонала Эдит Уэйр, царапая ногтями валик дивана, на котором сидела, — Его просто невозможно убить.

— Очевидно, ты права, дорогая, — сказал Джеймс. — Этот человек несокрушим. Его невозможно забить до смерти. Невозможно утопить. И кажется, его не берут пули.

Джеймс полагал, что к этому времени Джонни Мак будет уже мертв, но он быстро поправлялся в особой палате местной больницы. Но хотя Джонни Мак все еще представлял собой угрозу, он мог использовать случившееся с этим человеком для достижения своей цели. Пока Эдит и Бадди так расстроены из-за Джонни Мака, самое время привести в действие свой план и удрать из города.

— Если бы он умер, нам всем стало бы легче жить, — сказал Бадди. — Мертвые не болтают.

— Если он скажет хотя бы слово… — Эдит понизила голос, — о сожительстве Кента с Мэри Мартой, я найду способ заткнуть ему рот. Как только подумаю о скандале… позоре… о том, что люди будут говорить и думать о Кенте и Мэри Марте. Обо мне…

Джеймс загоготал, удивленный тем, что его дражайшая женушка может беспокоиться о скандале и позоре, особенно после того, как материалы об убийстве ее сына публиковались на первых полосах газет.