Вред любви очевиден - Татьяна Москвина Страница 62

Так: надо к 24-у сочинить текст в «Собаку». Они, оказывается, возобновляют сотрудничество, им нужна опять колонка, ну пускай. Хоть на шпильки, то есть на фитнес заработаю. Деньги нужны. Осенью пойду бросать курить в свой центр – расход. На курсы вождения – расход. Фитнес – это не шутка, правда хочу опять пойти. В 2000 году я долго ходила, и с приятностью. Потом: купить три шкафа в квартиру на Васильевском. Потом: хороший подарок Севе на рождение. И ведь текущие расходы! Очень нужны денежки, очень. Всё-таки от сценариев может быть приварок, если особенно Серёжа возьмётся. Осень будет напряжённой, я хочу наконец переехать, продать квартиру на Вишневского – правда, если дела пойдут прилично, может, не продавать? Тогда её надо ремонтировать, вот опять расход! А когда закончу курсы вождения, то что? Где машина-то? Расход! А Севе на Чехию? А за дачу в Комарове – в августе-то уже отдавать надо остаток?

Вот так вот. Трачу всё меньше, а денежки нужны всё больше.

Сегодня посмотрела на себя в большое зеркало ресторана «Причал». Лучше, но, конечно, я ещё очень крупная. Нельзя сдаваться. Задача такова, чтобы к 1 сентября сползти до 88–89 кг. Это вполне реально за полтора месяца, если не делать ошибок и не впадать в отчаяние. А чего мне в него впадать? Впадали уже, ничего интересного. Я вырабатываю привычки: к труду, к правильному питанию. Это нормальный, разумный подход. Я знаю, что жизнь неразумна, но она неразумна отчасти – а отчасти и разумна. Отвечать безумием на её безумие? Что за безвкусное дублирование? Да, счастья на выбранном мною пути нет. Но есть хотя бы уважение к себе, есть удовольствие преодоления слабости, есть труд – который ведь не только для моего удовольствия существует, он может пригодиться многим. Читают же меня, радуются, смеются, думают, печалятся! Я же всё-таки не стою на месте, я расту, я стараюсь. Вчера опять читала Лермонтова – как

Божьего вина испила. «По небу полуночи ангел летел…» Да, полетали и мы, русские, с Лермонтовым полетали, с Достоевским. И прилетели. Я как-то сказала о себе: «Да что мой дар! Последний лучик солнца, ударивший в осколок зеркала». Боюсь, что правда. Ну и что? Пусть – конец (России, литературе, жизни вообще, благородным людям и мечте о них, поэзии, правде, пути человека и т. п.). Но последние страницы книги могут не уступать первым! И во всяком случае их следует делать сильными, убедительными. Финал – важнейшая часть любого произведения. Разве не так? Пойду сейчас смотреть фильм «Живые и мёртвые». Серёжа делает фильм о Кирилле Лаврове и знакомится с его творчеством. Он советское кино плохо знает – в молодости его, в его кружке, это было не принято. Зато теперь его взгляд бодр и свеж. И лишён предрассудков. А я как раз много смотрела нашего родного. Я ведь – здешняя, тутошняя, никакой я не «инопланетянин», как назвал меня дьякон Кураев на церемонии «Бестселлера». Это он сам с иной планеты. А я здесь, всеми лапами. «Среди долины ровныя…»

2005 год

Июля 17 число

Комарово

На часах 22:30

На весах 99,1

«Солнцеворот»: 36.600

2005 год

Июля 18 число

Комарово

На часах 16: 40

На весах 98,8

«Конечно, Достоевский!»: 61.000

Вчера ходили пить чай к Снеговым. Потому я дневник не вела, забыла. Ночью вернусь к прерванным темам, а пока отмечу: вывод о шоколаде верен, главное – сахар. Вес уходит только при условии полного отсутствия сахара. Подвинула «Солнцеворот», и «КД» тоже ползёт вперёд. 20-го должен вернуться Колюшка, по которому скучаю очень.

Всё, надо отдохнуть.

На часах 22:50

«Конечно, Достоевский!» – 65.500

Сегодня чувствую себя неважно – «женские дни» начались. Около 17 задремала и проснулась в 20:30. Слабость, полуобморочное состояние. Не купалась, не гуляла, но написала довольно много. В «КД» бурное развитие действия. Дело приближается к финальной части (которая тоже должна быть развёрнутой, не надо комкать финалы). Мне позвонила редактор из «Амфоры», Ирина, которая занимается моей книгой, и сказала, что надо встретиться. Есть небольшие замечания. «Но вам редактор практически не нужен, – сказала она. – У вас такой прекрасный язык». Такой пустячок, а так приятно было слышать хорошее слово. Я не так-то часто их и слышу. Мне и нужно-то за мой каторжный труд немного добрых слов, не тонну, а так, «в препорцию», как говорится…

Съела суп и немного колбасы, и что-то не в кайф мне пошло. Что-то они там митингуют в желудке. Может, завтра не работать? Но это я уже не понимаю, как. Привычка уже! 20-го и 21-го я буду в городе: встречать Колюшку, бегать по делам, писать не придётся, и, боюсь, я затомлюсь, захочется обратно в оранжевый домик с садиком. К своим милым героям. Устала сегодня и чувствую себя неважно. Попью чаю и спать. Серёжа уехал в город.

2005 год

Июля 19 число

На часах 14:30

На весах 98,5

«Солнцеворот»: 43.000

Всю ночь и утро бушевала гроза, с молниями и крупным сильным дождём. Не спалось, металась, плакала, тосковала, спускалась несколько раз вниз – покурить, попить воды. С трудом уснула под утро, на рассвете. Чувствую себя не особенно бодро – квёлая я, однако поработала всё-таки, и вполне прилично. Вес идёт, как положено (примерно 200–300 гр. в день и следует сбрасывать, больше не рекомендуется), поскольку сахар исключён совсем. Связь прослеживается чёткая, неумолимая: есть сахар, даже немного, – вес стабилен. Больше писать пока не буду, отложим до возвращения из города.

После обеда ещё поработала. «Конечно, Достоевский!» – 70. 800.

2005 год

Июля 21 число

Комарово

На часах 0:10

На весах не знаю

Ну вот значит, приехал мой Колюшка из своей Мальты, такой же, не вырос, не похудел, не изменился заметно. Доволен: удалось соблазнить девчонку из Киева, говорит, красивую. То есть он не признаётся прямо, что, мол, было, но нетрудно догадаться. Когда не работал его телефон, он посылал сообщения с моего, соответственно я получила девичий ответ, начинавшийся словами «Моё солнышко!». Не думаю, что с моим сыном легко иметь дело – то есть время-то провести можно не без приятности, а вот насчёт чувств… Он может быть и жестоким, хотя сознательно издеваться, конечно, не будет. А так – не до того, забыл, увлёкся другими объектами.

Чувствую себя неплохо, очень рада, что вернулась в домик на Дачной улице. Здесь у меня порядок. А на Вишневского – завал. Сева ничего не убирает, понятное дело, молодой человек не в состоянии убирать за собой, знаю я, до какого состояния доходят холостяцкие квартиры, но так и не поняла, почему?? Почему они не могут жить в чистоте? Это что, их внутренняя грязь проступает наружу? Я, скажем, не люблю уборку, но я до такого безобразия всё-таки не дохожу. Есть в голове образ того, что должно быть. Пусть сейчас идеал недостижим, но есть, и к нему надо двигаться. А у них и идеала нет. Они просто разрешают себе это – дескать, неважно. А что важно? Чем они таким важным заняты? Нет, как хотите, не могу я всерьёз относиться к людям, которые не могут приготовить себе еду, помыть посуду, пришить пуговицу, постирать своё бельё. Или ты в состоянии нанять прислугу, или делай это сам.