Бразилия. Десять дней в Рио - Жанна Голубицкая Страница 62

9 декабря

Ливень гремел над Рио всю ночь.

Когда я просыпаюсь, город выглядит умытым и печальным. Выхожу на балкон и понимаю, в чем дело: в воздухе висит густой, плотный утренний туман. Он теплый как вата, но лучи солнца пробиться через него не могут, напоминая о себе лишь рассеянной золотистой дымкой.

А в воздухе витают смутные надежды — как это часто бывает после доброго, освежающего летнего дождя. И тут я вдруг осознаю, чего больше всего хочу в эту минуту. Я хочу в сад. Сад по-португальски называется смешно — «жардим».

В такую погоду прикольно гулять по ботаническому «жардиму» — особенно если он наполовину представляет собой настоящие джунгли. A Jardim Botânico в Рио, согласно карте, переходит прямо в Floresta Athintica — Атлантический лес.

Памятуя о страшных такси-клонах, я заказываю машину через ресепшн и через полчаса уже вхожу в Jardim Botânico, он находится на одноименной рю.

Меня встречают стройные пальмы, уходящие верхушками прямо в туман, и подернутая дымкой диковинная природа, дышащая влагой и негой. Загадочная и слегка грустная — будто рай, над которым пролились слезы.

Ботанический сад работает с восьми утра до пяти вечера. Я прихожу в девять, но в саду, кроме меня, похоже, никого нет. Только садовники в униформах ковыряются вокруг растений да билетерша дремлет в своем окошечке. Я уже заметила, что кариоки — не любители вставать рано. Даже в яркие, солнечные пляжные дни в семь утра пляж еще практически пуст. Народ просыпается и оживляется только ближе к десяти. Это вполне естественно для города, ведущего активную ночную жизнь. А уж в такое туманное утро сам бог велел спокойно досматривать сладкие сны.

Входной билет обходится мне в 5 реалов. Старенькая билетерша просыпается, улыбается и снабжает меня подробной картой сада и ознакомительной брошюркой. Напоминает, что на территории сада есть Museu do Meio Ambiente — Музей окружающей среды, где я, если захочу, смогу прослушать лекцию об охране природы.

Я любуюсь небольшими, переходящими один в другой прудиками, покрытыми плотной ярко-зеленой ряской. На ней, как в мультике, там и сям расположились гигантские белые и желтые кувшинки на больших круглых блюдцах листьев. Судя по карте, это Turtle Lake — Черепаховое озеро. Мне почему-то вспоминается стишок из детства:

«На листочке по реке

плыл отважный Бре-Ке-Ке».

Издалека перетекающие друг в друга прудики смотрятся, как крупные бусы насыщенного травянистого цвета, обвивающие подножья стройных пальм и неохватных, ветвистых баобабов. Вокруг наперебой поют, чирикают и стонут какие-то диковинные птицы.

Иду по роскошной аллее из гигантских пальм, чьи кроны, кажется, уходят в никуда. Иногда на моем пути попадаются маленькие темнокожие садовники и учтиво мне кланяются. Из-за того, что в парке, кроме меня, нет ни одного посетителя, я чувствую себя колониальной королевой, шествующей по своим необъятным владениям.

Нахожу скамейку под забавным деревом с табличкой «Bread Fruit Tree» (хлебно-фруктовое дерево) возле тихого пруда и сажусь полистать брошюрку про сад, выданную мне при входе. А то что я здесь хожу, не понимая, что к чему? Увы, страшно я далека от ботаники!

Жадно втягиваю всеми легкими влажный, пряный, густой, почти осязаемый воздух, напоенный ароматами моря, растений, дождя и костра одновременно. Где-то в отдалении рабочие сада жгут сухую листву. Воздух такой вкусный, что кажется, его можно есть. Или пить. Я собиралась закурить, но теперь поняла, что не буду. В такое волшебное, трепетное, туманное утро наедине с природой просто грех отравлять себя никотином. Тем более на пачке бразильских сигарет «FREE», которые я купила вчера вечером в баре, изображен какой-то ужасно несчастный больной человек, а над ним зловеще написано cancer — рак.

Углубляюсь в брошюрку. Оказывается, ботанический сад в Рио был заложен по приказу принца-регента, будущего Жуана VI, в 1808 году. Здесь собрано более 7 тысяч видов растений со всего света. Первой, при самом открытии парка, была засажена главная пальмовая аллея, по которой я только что шла. Где-то в саду есть памятник композитору Антонио Карлосу Жобиму, с которым я уже «познакомилась» благодаря песенке «Девушка с Ипанемы» и одноименному кафе.

— Видели бы вы, как наш сад отмечал свое двухсотлетие! — говорит кто-то за моей спиной по-английски.

Поворачиваюсь: передо мной благообразный старенький дядечка профессорского вида — в очках и почему-то с указкой.

— Доброе утро, позвольте представиться, меня зовут Теодоро Виргилио, я профессор ботаники, смотритель Музея окружающей среды, а заодно читаю там лекции. Я, конечно, не ровесник нашего сада… Но служу здесь очень и очень давно — почти всю жизнь! Но тем не менее можете называть меня просто Теодоро, без лишних церемоний. — Он протягивает мне руку.

— Очень приятно, профессор! Я Яна, журналистка из Москвы. — Я искренне отвечаю на его крепкое рукопожатие.

Я очень люблю вот таких академических людей — от них так и веет покоем, знаниями, тишиной библиотек и громом научных открытий. Не знаю, как другим, но мне рядом с такими людьми хочется учиться, познавать и творить.

— Почему вы пришли так рано и одна? — спрашивает профессор. — Я вам не помешаю?

Отвечаю, что хочу насладиться единением с природой, но интересный рассказ о здешнем саде послушаю с удовольствием.

— Ах, какой у нашего сада был красивый юбилей! — похвалился профессор. — Мы тщательно готовились, и все получилось очень красиво и весело. Мы не забыли почтить монарха-основателя и пригласили актеров, изображающих монаршую семью. Весь юбилейный год по саду гуляли Жуан VI и его супруга дона Карлотта Жоакина. «Монарх» поливал пальму, которую лично посадил тут несколько веков назад, хлопал по плечу свой бронзовый бюст и просил присутствующих честно сказать, не изменился ли он за эти годы. Возле памятника композитору Антонио Карлосу Жобиму монаршая особа выходила из себя: «А это еще кто такой? Почему стоит в моем саду?» Все это очень веселило публику, к нам съехался весь Рио. Дона Карлотта напевала босанову и уверяла своего супруга, а заодно и всех присутствующих, что лучшие мелодии в стиле босанова родились на этом самом месте — на скамеечке в нашем саду, куда часто приходил работать Жобим и возле которой теперь установлен ему памятник. На самом деле традиция искать вдохновение в этих аллеях идет еще из XIX века: тогда здесь любил гулять Машаду де Ассис — один из лучших писателей Бразилии. Да и представители сегодняшней творческой богемы любят наш сад и часто здесь уединяются — как и вы. На этих аллеях, кстати, можно встретить кого угодно — от знаменитых поэтов и художников до популярных рэперов и рокеров.

— О! Только сейчас они, наверное, еще спят! — смеюсь я.

— Как знать, как знать… — задумчиво отвечает Теодоро. — Вы еще не видели Японский сад и рощу из какао-деревьев? Обязательно взгляните, я покажу вам, где это. Мне недавно дали грант на высадку здесь новых образцов растений — исконно наших, атлантических и амазонских. К счастью, у нашего сада есть меценат и покровитель. Его зовут Бернардо Пас — это бразильский миллиардер-филантроп, уставший от бизнеса и ушедший на покой. Он продал свою фирму по добыче железной руды за 1,2 миллиарда долларов, поселился на уединенной вилле в окружении пальм и монументальных скульптур — и мечтает об идеальной Бразилии.