Весенняя лихорадка - Джон О'Хара Страница 62

— М-м. Очень странно. Значит, вы не могли обедать с ней вчера у Бреворта. Она ушла первой, а вы сели в идущий из центра автобус. Но раз вы говорите так, то конечно.

— Вы собираетесь печатать все это в газете?

— Я репортер, это моя работа.

— Тогда вам нужно изложить все объективно.

— Я не смогу изложить все объективно, если будете утаивать или лгать. Послушайте, это у вас первое интервью с журналистом? Если да, позвольте вам кое-что сказать. Вскоре здесь появятся остальные ребята. «Трибюн» не скандальный листок, поэтому публикация будет лучше, если станете говорить мне правду, а не лгать. Если скажете правду, я буду знать, что печатать. Но если начнете лгать этим ребятам из бульварных газетенок, они вас совершенно запутают. Это настоящие репортеры. Я нет. Я репортер, который хочет быть театральным критиком, а эти крошки перевернут здесь все вверх дном.

— А где при этом будет полиция?

— Возможно, снаружи, наблюдать, чтобы вы не сбежали. Один парень из репортеров родился в этом районе и знает все закоулки. Так что поговорите со мной откровенно, а потом я подброшу вас к окраине. Была она подавленной, когда вы вчера ее видели?

— Да.

— Почему?

— Она не сказала. Я подумал, что у нее весенняя лихорадка.

— Ничем не намекнула, почему она подавлена?

— Нет.

— Была она беременна?

— Не думаю.

— Кто был у нее в любовниках? Многие, насколько я понимаю, но кто в особенности?

— Насколько мне известно, никто.

— Была она замужем?

— Нет. Я в этом совершенно уверен.

— Теперь вопрос, который вам не понравится. Правда, что она принимала наркотики?

— Нет, сколько я ее знал, не принимала.

— Вы были знакомы с ней долгое время?

— Два года.

— Ну, вам она всего не говорила. Определенно принимала. Каковы были ее отношения с матерью и дядей?

— Они как будто прекрасно ладили. Дядя давал ей много денег или столько, сколько они могли себе позволить. Она всегда была при деньгах и хорошо одевалась.

— Еще один вопрос. Говорила она вам когда-нибудь о самоубийстве?

— Конечно. Так же, как все. Я говорю о нем. Думаю, даже вы говорите.

— Но конкретно о прыжке с «Сити оф Эссекс»? Говорила она что-нибудь об этом вчера за обедом? Или в какое-то другое время? Я хочу узнать, было ли у нее на уме самоубийство?

— Нет, по-моему, не было.

— Я так и думаю. Во всей этой истории есть что-то странное. Я прочел достаточно детективов и знаю, что молодая девушка, красивая и все такое, не укладывает свои вещи так, как Глория, для того, чтобы покончить с собой. Это была любовная поездка, если вы не против такого выражения. Еще один вопрос, мистер Браннер.

— Вы говорили это минуту назад.

— Это важно. Просто хочу показать вам, что я не совершенный болван. Вы не общались с ее родными после вчерашнего?

— Нет. Пытался дозвониться до них, но они не отвечали. Видимо, телефон…

— Был отключен. Я так и думал, что вы это скажете. И ваш был отключен. И вы не выходили сегодня за газетой. Так откуда вы об этом знаете?

— Послушайте, уж не пытаетесь ли вы…

— Я просто даю вам пример того, чего ждать от мальчиков и девочек из бульварных газет. Умножьте это на пятьдесят и получите представление.

— Мой телефон отключен не был, так что вы ошибаетесь.

— Да, а вы лжете. О, не беспокойтесь. Я не думаю, что это сделали вы. Пойдемте, увезу вас от этих волков.

— Они в самом деле взломают квартиру?

— Возможно, нет. Я просто увезу вас отсюда по-дружески. Они интересуются не столько вами, сколько каким-то пожилым типом. Я знаю о нем только то, что он пожилой, и они тоже. Он был частью ее прошлого. Я бы сказал, очень значительной частью. Едем?

— Ладно.

— Угощу вас выпивкой. Господи, приятель, вы не думаете, что мне это нравится, а? Слушали какие-нибудь новые пластинки Луи Армстронга?

— Новые нет. Что с той девушкой, которая была с вами, игравшей на пианино?

— Сочеталась браком. Нам всем нужно вступать в брак. Вам тоже.

— Я собираюсь.

— Я дописываю роман. Как только допишу и получу деньги, устрою загул на три месяца. Окна на всякий случай заприте.