Бумажные города - Джон Майкл Грин Страница 62

— Как думаете, могло это быть Центральным универсамом Ээгло? — спрашиваю я.

— Этот сарай?

— Ну да.

— И не знаю, — отвечает Радар. — Универсамы в те времена были похожи на сараи?

— Фиг знает.

— Это… черт, это ее тачка! — вдруг восклицает сидящая рядом со мной Лэйси. — Да-да-да-да-да-да-да-ее-тачка-ее-тачка!

Радар тормозит, я смотрю в поле, куда указывает ее палец, за эту ветхую постройку. Там блестит что-то серебристое. Я опускаю голову к Лэйси и вижу изгиб крыши машины. Бог знает, как она туда попала — дороги в ту сторону нет.

Радар съезжает на обочину, я выпрыгиваю, бегу к ее тачке. Она пуста. Двери не закрыты. Я лезу в багажник. Там ничего нет — только открытый пустой чемодан. Я оглядываюсь по сторонам, несусь к амбару, который уже с уверенностью могу считать бывшим Центральным универсамом Ээгло. Я бегу по скошенной траве, и меня обгоняют Бен с Радаром. Мы проникаем в здание через отверстия в стене, а не через дверь — амбар уже просто разваливается.

Оказавшись внутри, мы видим на гниющем деревянном полу многочисленные пятна света, падающего через дырявую крышу. Я ищу ее следы и замечаю, что пол мокрый. Пахнет миндалем, как от Марго. В стороне стоит старинная ванна на ножках с когтями. Стены такие дырявые, что мы как бы и в здании и на улице одновременно.

Кто-то дергает меня за майку. Я поворачиваю голову и вижу Бена, его взгляд направлен в угол помещения. Сквозь потолок льется толстый сноп ярко-белого света, но мне все равно удается рассмотреть два длинных куска оргстекла высотой по мою грудь, грязных и тонированных. Они сходятся под острым углом, а другими краями примыкают к стене, так что получается как бы треугольная кабинка.

И вот в чем фишка: через тонированное стекло свет все равно проходит. Так что я вижу картину, которая взрывает мне мозг, хотя все и кажется серым: в черном, кожаном офисном кресле сидит Марго Рот Шпигельман, склонившись над школьной партой, и что-то пишет. Волосы у нее заметно короче, торчащие в разные стороны пряди челки не доходят даже до бровей, на голове страшный беспорядок, словно Марго претит сама мысль о гармонии — но все же это она. Живая. Она перенесла свой офис из заброшенного торгового Центра в заброшенный амбар в штате Нью-Йорк, и я ее отыскал.

Мы идем к ней, все четверо, но она нас, похоже, не замечает. Она пишет. Наконец кто-то — может быть, Радар — окликает ее:

— Марго. Марго?

Она поднимается, кладет руки на стенки своей самодельной кабинки. Если она и удивлена нашему появлению, по ее глазам этого не видно. Вот она, Марго Рот Шпигельман, стоит в пяти футах от меня, губы потрескались, макияжа нет, под ногтями грязь, глаза ничего не выражают. Никогда не видел их такими мертвыми, но, возможно, я ей раньше в глаза и не смотрел. Она уставилась на меня. Я уверен, что на меня, а не на Лэйси, Бена или Радара. Я такого пристального взгляда не чувствовал с тех самых пор, как мы встретили Роберта Джойнера в Джефферсон-парке.

Марго долго молчит, меня слишком пугает ее взгляд, и я останавливаюсь. «Тут мы стоим с этой тайной вдвоем», — как писал Уитмен.

Наконец она говорит:

— Дайте мне минут пять, — снова садится за стол и пишет.

Я какое-то время смотрю на нее. В остальном Марго выглядит точно так же, как и раньше. Не знаю почему, но я ждал, что она изменится. Станет старше. Что я ее едва узнаю, когда увижу снова. Но вот она передо мной, за куском оргстекла, и выглядит точно как Марго Рот Шпигельман, как девчонка, которую я знаю с двух лет, образ которой я создал в собственной голове и любил.

И только теперь, когда она закрывает блокнот и убирает его в стоящий рядом рюкзак, встает и идет к нам, я понимаю, что этот мой образ был не только неверен, но и опасен. Мысль о том, что человек — больше, чем просто человек, предательски вероломна.

— Привет, — говорит она Лэйси, улыбаясь.

Сначала Марго обнимает ее, потом здоровается за руку с Беном, потом с Радаром. Вскинув брови, она говорит:

— Привет, Кью, — и обнимает меня, поспешно и некрепко.

Я бы предпочел подержаться за нее подольше. Мне хочется, чтобы что-то произошло. Мне хочется, чтобы Марго припала к моей груди и заплакала, чтобы слезы стекали по пыльным щекам мне на майку. Но она лишь поспешно меня обнимает и садится на пол. Я сажусь напротив, Бен, Радар и Лэйси садятся в ряд со мной, лицом к ней.

— Я рад тебя видеть, — через какое-то время говорю я, и мне кажется, будто я прерываю какую-то безмолвную молитву.

Марго убирает со лба челку. Кажется, она подбирает слова, прежде чем что-то сказать.

— Я… гм. Гм. Мне редко бывает трудно собраться с мыслями, да? Я просто в последнее время ни с кем не разговаривала особо. Гм. Может, начнем вот с чего: вы на фига сюда приперлись?

— Марго, — говорит Лэйси. — Бог ты мой, мы так волновались!

— Волноваться не о чем, — радостно отвечает Марго. — У меня все отлично. — Она поднимает вверх большие пальцы обеих рук. — Просто супер.

— Могла бы позвонить и сообщить нам об этом. — В голосе Бена звучит какая-то досада. — Не пришлось бы ехать черт знает куда.

— Как показал мой опыт, Кровавый Бен, уходя лучше уходить. Ты, кстати, чего в платье-то?

Бен краснеет.

— Не называй его так, — резко говорит Лэйси.

Марго в упор смотрит на нее:

— Боже, ты что, с ним замутила?

Лэйси молчит.

— Да, я угадала, — констатирует Марго.

— Ну, вообще-то да, — отвечает Лэйси. — И вообще-то он классный. А ты вообще-то стерва. И я вообще-то ухожу. Спасибо тебе за то, что заставила меня последний месяц школы прожить в страхе, чувствуя себя полным дерьмом, и за то, что проявила всю свою стервозность, когда мы тебя нашли, чтобы убедиться, что у тебя все хорошо. Рада была пообщаться.

— О да, я тоже. Я бы разве без тебя узнала, насколько я жирная?

Лэйси встает и топает к выходу, рассыпающийся пол аж вибрирует. Бен встает и идет за ней. Я поворачиваюсь — поднимается и Радар.

— Я тебя никогда особо не знал до этих твоих загадок, — говорит он. — И загадки мне нравились больше, чем ты сама.

— Что за фигню он несет? — спрашивает меня Марго.

Радар не отвечает. Он уходит молча.

Мне, конечно, тоже следует пойти со всеми. Они же мне друзья куда больше, чем Марго. Но у меня есть к ней вопросы. Когда она встает и идет обратно к своей кабинке, я начинаю с самого очевидного:

— Ты чего ведешь себя как свинья?

Тут Марго резко разворачивается, хватает меня за майку и орет:

— А ты чего ждал? Вы же приперлись сюда совершенно без предупреждения!

— А как бы я тебя предупредил? Ты же как с лица земли исчезла!