Голубиная книга анархиста - Олег Ермаков Страница 61

Вася схватил ее за плечо.

— Вальчонок! Это они. Они нас ищут. Здесь есть выход на задний двор?

Валя кивнула.

— Пошли.

— Но… Фасечка…

— Мигом! Уходим!

И они вышли. Дверь вывела их в сад. Вася посмотрел по сторонам. Он еще не мог понять, что за чудо такое произошло, если джип не остановился перед крайней избой, то есть избой Татьяны Архиповны. За садом и плетнем лежало поле. За полем уже виднелась рощица.

— Хых! Вот дерьмо-то!.. зараза… Бежим!

И они побежали через сад. Перед кривой калиткой остановились, и Вася снова глядел в сторону. Отсюда виден был дом Петровны, задний двор. Глухая стена. Значит, если никто не выйдет на задний двор или в поле, то они и пробегут незамеченными.

— Бегом!

И они побежали. Валя даже не пыталась возражать. Глаза ее были полны страха. Они бежали через поле, еще не вспаханное, но уставленное пирамидками навоза. Видимо, кто-то возил на поле Татьяны Архиповны навоз понемногу. Наверное, соседка.

Запыхавшись, они перебежали поле и скрылись в рощице. Отдуваясь, Вася выглядывал из-за деревьев. Вроде бы никого не было. Но почему джип не остановился сразу?.. Поистине чудо… И тут до Васи дошло, что скорее всего они увидели на улице кого-то — к этому человеку и поехали. И очень может быть, что этим человеком оказался тот мужик. Когда Вася уходил с водой, он уселся на старую колоду у колонки, наверное, ждать еще одного захода Васи за водой или кого-нибудь еще.

— Дерьмо, зараза… мужик сдаст с потрохами, — пробормотал Вася, оглядываясь на Валю. — Все, хватит отдыхать. Надо бежать.

И они устремились в глубь рощи. Вскоре деревья остались позади. Дальше снова было поле, но заросшее прошлогодней травой и кустами. Они побежали по нему. За полем начиналось редколесье. Тут Вася решил свернуть и идти примерно параллельно реке. Хотя они ее и не видели. Лай собак вдалеке отмечал деревню.

— Только бы собак не пустили, — проговорил Вася.

— Да не фашисты же они! — воскликнула Валя. — Деревенские, русские.

— Свои могут быть и хуже, когда в раж войдут. Да и ты что, русских фашистов не видала?

Валя замотала головой.

— Не-а, Фасечка!

— Ладно, уходим дальше.

И они спешили среди редколесья, перелезали канавы, петляли среди каких-то рукотворных холмиков. Вдруг Вася остановился и просмеялся. Валя глядела на него. Тот показал рукой на рощицу.

— Кладбище, Вальчонок!

Валя посмотрела сначала туда, куда он указывал, потом — на Васю.

— Хыхы, — смеялся Вася, как будто узрел уже Елисейские Поля.

— Чиво ты? — настороженно спросила Валя.

— Это указатель… Мы на верном пути, Вальчонок! Если не пустят собак, уйдем. Видишь, они нас ищут… Надо плыть по ночам. Только бы отыскать лагерь…

Подойдя к кладбищу, можно было попасть на проселочную дорогу. Но Вася предпочел пробираться среди кустов и ям, заполненных водой. Валя молча шла за ним. В одном месте они вспугнули ворона. Тот взлетел, недовольно и надменно каркая. Через некоторое время Вася увидел и вторую примету: холм. Но определить, точно ли это тот холм, было невозможно. Вася колебался, подниматься ли на холм. Осмотреться, конечно, стоило, но ведь и самим можно было оказаться на виду. Вася велел Вале ждать и пошел вверх. Над холмом снова каркал тот ворон. Вася сначала на него и глядел. Потом осмотрелся вокруг. Унылые равнинные пространства расстилались во все стороны, с волнами лесов, перелесками, заросшими полями. Но в этот раз Вася сумел разглядеть воду — благодаря чайкам или еще каким-то белым птицам, кружившимся на одном месте. И вправду, под ними была вода. Лучше всего было туда и пойти. А то ведь так можно и мимо того леска пробежать…

Вася стащил шапку и утер мокрое лицо. Происходящее его не угнетало. Лучше блуждать здесь, по Великой Русской равнине, чем сидеть взаперти у попов и полицейских. Но и в руки фермеров попадаться не хотелось. Жаль, что так все нелепо получилось. Если бы не Валя, то и не было бы еще и этих гонителей. Ну так… что возьмешь с дурочки.

Валя у подножия холма сидела на корточках, терпеливо дожидаясь Васи.

— Слыхал, как поет? — спросила она.

— Кто?

— Ну жаворонок.

— Я только вороньи песни и слышал… Прямо вещим Олегом себя чувствовал.

— Это каким?

— Ну есть же «Песнь о вещем Олеге»: «Как ныне сбирается вещий Олег / Отмстить неразумным хазарам…»

Валя покрутила головой.

— Хых! Песни про калик да всяких древних персонажей ты знаешь, а школьное — нет. Ты училась?

Валя кивнула.

— Остается выяснить, в обычной школе или в древнерусско-еврейско-египетской, — проговорил Вася. — Ну, там князю волхв, колдун предсказал, что он умрет от любимого коня. Князь посмеялся, а потом решил через много лет побывать на могиле коня, ну а там сверху череп. Он ногой стал, мол, пустая все болтовня у волхва. А оттуда змеюка — бамц, и все, отправился к праотцам, и предсказание сбылось. Так, наверное, такой пейзаж там и был: холм, где-то река, вверху ворон этот.

Вася встряхнулся.

— Хых! Тут и бродишь, как в историческом сне. Вот, Вальчонок, посмотри и попробуй понять, в каком мы веке?.. В каком я времени? Бегу куда-то с тобой… Ну куда. Туда же — в Киев в первую очередь. А там может еще и сидит этот князь.

— Вещий Олег? — спросила Валя.

— Он самый.

Валя повела плечами.

— Ой, Фасечка, не пойдем туда.

— Хыхы-хы, — засмеялся Вася, — хыхыхы-ыы… Не хочешь к вещему Олегу?

Валя покрутила головой.

— Колдуна боишься?

Валя кивнула.

— Ты сама-то вещая, — сказал он. — Все верно по глазам Татьяны Архиповны прочитала.

Валя вздохнула.

— Хуу-гу, Фасечка, как жалко тетеньку. И горшок разбили. Кто уберет?

— Да Петровна придет.

— А цветок засохнет.

— Не засохнет, он в земле… Видишь, анархист, как слон в посудной лавке. Попробуй только жить не по законам, прописанным Обло-Лаяй, и начинаются приключения. Да и ты хороша. Освободила новозеландцев. Это похлеще моих пламенных постов в «Фейсбуке». Ты настоящая революционерка, Вальчонок. Метафизическая.

Валя напряженно его слушала, сведя брови у переносицы.